Экспресс Токио - Монтана

Привидения
Иногда перед сном я думаю о ней, но помню лишь, что у нее была собака. Мы познакомились в баре. Немного поговорили. Немного выпили. Потом пошли к ней. В гостиной стоял велосипед. Я чуть не споткнулся. Велосипед стоял рядом с дверью.
Мы трахались, у нее была собака.

Я читаю красивое и очень грустное стихотворение японского поэта Сюнтаро Таникава о женской неверности и о том, как тяжело уснуть ночью после того, как она призналась, что была в этот день с другим мужчиной. Она спит, а ты лежишь рядом с открытыми глазами, и касание ее сонного тела ввергает тебя в невыносимое одиночество. Ей тепло, в ней семя другого мужчины, она жаркая, как печь, а тебе холодно, так холодно, словно, вылупившись из яйца антарктического пингвина, ты сразу умер — крошечный пучок замерзших перьев на всем этом огромном континенте, где нет ни единого почтового ящика и письма приносит только ветер.
Она ворочается во сне, обвивает тебя руками, но для тебя ее прикосновения — холодный антарктический ветер, что приносит письма и овевает твое сердце зеркальными тенями тьмы.
Конечно, ты ее не разлюбишь, но это будет другая любовь. Начнется она завтра и никогда не станет прежней. Дожидаясь в постели рассвета, ты разделяешь участь бессчетного числа мужчин с начала времен.
В темных тенях спальни ты видишь другую постель: рядом с посапывающей женой в ней лежит римский солдат. Он смотрит в потолок и ждет рассвета, который медленно, будто поверженный меч, располосует небо, но так и не принесет успокоения.

Другими словами, ветер нес запах мертвечины, но так я думал лишь до того мига, когда вдруг понял, что вовсе не ветер несет этот запах, а я сам. Он появлялся, когда я наклонял голову к груди. Я понял, что пахнет мое сердце. Кто-то умер в моем сердце.