Пляска фэйри

Не стоит слишком плохо думать о человеке только потому, что он злодей.

Вместо ответа он взял меня за руку и потащил за собой наружу. Понятия не имею, что он там почувствовал, когда наши руки соприкоснулись, но у меня во рту разом пересохло, а лицо полыхнуло жаром, как августовский тротуар.

История делает человека мудрее, поэзия – остроумнее, математика – утонченнее, натурфилософия – глубже, нравственное чтение – серьезнее, а логика и риторика сообщают ему умение спорить.

Есть добрые фэйри, а есть и злые, но самое главное – почти все они непредсказуемы: сегодня они вам помогают, завтра шутят над вами шутки, а послезавтра становятся откровенно опасными.

Отцовские подарки матери, за все их годы: насекомые в янтаре; ониксовые ожерелья; ленты – повязывать на запястье, чтобы загадывать желания. Кокосовые сласти, гармоники, индейские «дождевые флейты», компакт-диски с самбой.

Или, может, рванула прочь сквозь те щели в воздухе, что соединяют наши часы с бесконечным временем иного мира? Говорят, что только влюбленный человек или дух может проскользнуть туда, в тончайшее подбрюшье неба.

На базаре у залива я купила бумажную лодочку, красную губную помаду и гребешок в виде павлина – у мальчишки-разносчика по имени Зе.

Я втерла бальзам себе в глаза, чтобы суметь проглядеть сквозь чары прямо в душу. Фэйри это могут безо всякого умащения, человеку его надо очень много, а полукровке – всего чуть-чуть. Обычно у людей внутри всякий мох, лохматые перья и пауки на паутинках качаются: одного взгляда на такое хватит, чтобы в панике кинуться наутек.

драгоценности были на них – ничего подобного он в жизни не видел и даже представить себе не мог – с огромными слезами света внутри.

Толкин отринул поствикторианское убеждение в том, что сказки годятся только для детей, и обратился к более давней, многовековой традиции сказок для взрослых – от «Беовульфа» до Уильяма Морриса. Он открыл дверь в Волшебную страну, и читатели увидели, что это не крохотная калитка, в которую пройдет только ребенок, а высокие и широкие врата, и за ними лежат неизведанные земли,