Чувства и вещи

Может быть, ценность созерцания в том и заключается, чтобы не утрачивать чувство новизны в повседневной деятельной жизни.

созерцая, мы выходим в вечность.

В наши дни созерцание стало роскошью и, как любая роскошь, кажется излишним. Нам созерцать некогда — мы действуем.

А без чести нет и человека, есть одушевленный обладатель неодушевленных вещей

Мне со школьных лет казалось странным, что единственное действующее лицо, взывающее к человеколюбию в этой трагедии, не живое, а мертвое — тень отца.

Это, к сожалению, бывает: у замечательных педагогов вырастают иногда педагогически запущенные дети, а у замечательных врачей — дети, запущенные медицински.

у замечательных педагогов вырастают иногда педагогически запущенные дети, а у замечательных врачей — дети, запущенные медицински. И осуждать за это, наверное, нелепо, как нелепо осуждать солнце за то, что лишь на расстояниях достаточно головокружительных оно обеспечивает жизни восхождение и расцвет...

«Только страсти и только великие страсти могут поднять душу до великих дел. Без них конец всему возвышенному, как в нравственной жизни, так и в творчестве… Умеренные страсти — удел заурядных людей».

Аскеза — отказ от себя, отречение.

радостью узнавания — радость труда, за радостью труда — радость рождения.