Неловкие моменты

Незнакомая девочка пишет мне: «Добрый вечер! От имени тащусь! Мне кажется. моему сыну пойдет такое отчество!»

Всякий раз, когда, проснувшись, я в ужасе вдруг припоминаю вчерашнее и думаю «Какого черта я поехал участвовать в этой мутной групповухе, где я проебал честь и сумку», почему-то оказывается, что я же ее и организовал.

И да, не обижайся, но в этот раз без подарков от меня. Свой главный подарок я тебе уже сделала, это твоя жизнь, сынок!

В общем, наверное, из-за этого всего, когда продавщица книжного («Москва» на Тверской) спросила меня, нужен ли мне пакет, я ответил: «Нет». Заплатив за книги — как же круто быть при деньгах! — я аккуратно опустил их в квадраты накладных карманов парки Cos. Ной Хоули, «Перед падением» — в правый, Марк Хэддон, «Загадочное ночное убийство собаки» — в левый. Подельник по кражам из парки получился бы так себе — книги выпирали из карманов, привлекая подозрительные взгляды охраны. Я шел счастливый по ненастной апрельской Тверской, и десятилетний я в неудобном тулупе счастливо топал по лужам где-то рядом со мной.

День назад я расширил свой бдсм-опыт (у меня было хорошее настроение и свободное время).

Узнал здесь про пару по фамилии Барсук. Они назвали сына Лев.
Лев Барсук! А вы мне тут — Милослав Чемоданов!

Мама пишет: «Ты написал о том, что собираешься отмечать свой День рождения. Но в этот день состоится открытие Олимпиады и большинство людей, конечно, будут смотреть открытие. Ты предусмотри это мероприятие, а то все деньги потратишь, а гостей не увидишь. И да, не обижайся, но в этот раз без подарков от меня. Свой главный подарок я тебе уже сделала, это твоя жизнь, сынок!»

Как-то я вел по улице Ренату Литвинову. Впереди размашисто вышагивала в кедиках Земфира (это совсем другая история), а за ней шли мы потихонечку: Рената Ливтинова на этих ее высоченных шпильках, и подле — я, поддерживаю ее под локоть, на всякий случай. Рената Литвинова шла и вздыхала. «Ох, — вздыхала Рената Литвинова. — У большинства женщин с возрастом ноги разбухают, а у меня — только ссыхаются. Скоро станут (тут она перешла на трагический шепот) совсем как копытца».

Покупаю новые штаны, стою в очереди в кассу довольный.
— Тяжелый день? — с нежной улыбкой спрашивает мальчик-кассир.
— Надеялся не выглядеть, как человек, у которого был тяжелый день, — смущаюсь я.
— Зачем скрывать очевидное! — еще более нежно отвечает он.
А У МЕНЯ ДАЖЕ ВООБЩЕ НЕ ТЯЖЕЛЫЙ ДЕНЬ БЫЛ.

Мой друг, работавший на шоу Андрея Малахова, рассказывал про бабок, которые приходят туда сидеть за деньги. Главная задача бабок — вовремя завопить. Воплями руководят специальные борзые девчонки-редакторки. Те получают сигнал от продюсера. «Пускайте бабок!» — приказывает он в рацию. В этот момент девчонка-редакторка тычет бабку в спину: «Ори „Бесстыжая проститутка!“» Бабка просыпается и орет. «Ори „Кадыровец!“» — шипит редакторка. «Кадыровец!» — визжит бабка. Шоу продолжается. Примерно так же у меня. Время от времени внутренний голос велит мне: «Пора!» — и я сажусь писать про то, что со мной случилось в выходные.