Первые апостолы

Последующие годы Филипп провел в городах Израиля, расположенных у берегов Средиземного моря, где продолжал проповедовать. В Кесарии он нашел себе жену и надолго обосновался в этом эллинизированном городе. У него было четыре дочери, отмеченные пророческим даром. Вокруг Филиппа возникла община верных, которой суждено было иметь долгую и славную историю, связанную с именами Оригена, Памфила, Евсевия

Последователи Христа продолжали называть себя учениками, святыми или просто братьями. А о своем учении они говорили не как о "христианстве", а как о Благой Вести или Пути. Оно было для них не доктриной, а практическим жизненным путем, который ведет их ко Дню Господню

Первый век нашей эры принято изображать как время религиозного упадка и равнодушия, но на самом деле его отличал дух богоискания и подлинной жажды истины.

В наши дни каждый раз, когда наступает праздник ветхозаветной Пасхи, на вершину горы Гаризим поднимается толпа людей, человек триста-четыреста. Их узкие худощавые лица с крупными чертами настолько схожи, что кажется, будто они — дети одного отца. И не удивительно: веками браки у них заключались только внутри своего клана. Это самаряне — потомки жителей Североизраильского царства, некогда (в VIII столетии до н.э.) смешавшиеся с другими племенами.
Торжественно выносится свиток Торы, звучат заунывные песнопения, совершается древний ритуал заклания агнца, как это бывало еще во дни Иисуса Навина. Самаряне — своего рода "старообрядцы" Израиля. Они чтят лишь Закон, отвергая прочие "новшества". Пророки, мудрецы, иерусалимский Храм — всего этого для них не существует. Правда, в приход Мессии они издавна верили, называя Его Тахебом, Возродителем. [4-2]

Тебе сказано, человек, что есть добро и что Господь требует от тебя: Только поступать справедливо и любить милосердие, И в смирении ходить перед Богом твоим. (Мих 6, 8)
Иудеи, как позднее многие христиане, с трудом усваивали эту сторону учения пророков. Проще было следовать системе обрядов и обычаев — тому, что более доступно ограниченной и немощной человеческой природе.

Сколько понадобилось сил, чтобы произнести такие слова! Ведь они означали: у Тебя нет ни воинов, ни богатства, ни могучих сподвижников; Ты — Странник, Которому отовсюду грозит опасность, против Тебя вооружились власть имущие; Ты утомлен, обувь Твоя покрыта дорожной пылью, и все же — Ты Помазанник Божий! Анта Мешиха!..

Тайной Вечери Иоанн займет место рядом с Господом и ему одному будет дан тайный знак, указывающий на предателя. Иоанн проникнет в дом Кайафы, где от слуг сможет узнать, что там происходит. Из апостолов один Иоанн осмелится подойти к кресту на Голгофе, и ему Господь поручит заботу о Своей Матери, назвав Иоанна Ее сыном. Позднее Иоанн станет неразлучным спутником Петра.

Среди Двенадцати мы находим и мытаря, или габая, чиновника капернаумской таможни, собиравшей пошлины с проезжих. Христос призвал его вскоре после первых четырех учеников. У Марка и Луки мытарь назван Левием, а в первом Евангелии Матфеем. Между тем в Марковом списке апостолов Матфей стоит вместо Левия. Возможны два предположения: либо мытарь Матфей назывался Левием по принадлежности в священническому колену левитов, либо его имя было Левий, а Матфей (Матайя — дар Господень) — прозвище. В силу своей профессии он наверняка был образованнее других учеников. Это вполне согласуется с древним преданием, что именно Матфей первым записал арамейские "Логии", изречения Христовы, которые легли в основу первого Евангелия. [1-25] Сохранилось лишь одно свидетельство, характеризующее Матфея как человека. Он дружит со многими другими чиновниками и, когда становится последователем Иисуса, приглашает их к себе на пир, чтобы и они могли услышать слово Учителя.

Иаков, сын Алфея — вероятно, родственник мытаря. [1-26] Первые два Евангелия называют еще имя Леввея-Фаддея, который у Луки и в четвертом Евангелии заменен Иудой Иаковлевым. Последним в списках стоит Иуда, сын Симона, прозванный Искариотом, что, по-видимому, указывает на происхождение из южного города Кериота. [1-27] Все, кроме него, жили в Капернауме или окрестных городах и знали друг друга еще до призвания. Иуда среди них — единственный чужак. Скорее всего, он присоединился к Иисусу во время Его путешествия в Иудею.
Загадка Иуды всегда вызывала споры и привлекала внимание, порой чрезмерное и неоправданное. Почему Иисус его избрал и ввел в число Двенадцати? Не значит ли это, что в душе Иуды было немало добрых зачатков? Естественно, он, как и другие, рассчитывал на "награду" в будущем, но ведь даже Петр, преданный и любящий, откровенно спрашивал Иисуса: "Вот, мы оставили все и последовали за Тобою; что же будет нам?" Разница заключается лишь в том, что Иуда, осознав тщетность своих надежд, утратит веру в Иисуса как Мессию и Посланника Божия. Отсюда останется один шаг до того, чтобы перейти в стан врагов Учителя. Однако неверно видеть в Иуде только циничного негодяя. Совершив свое страшное дело, он с ужасом поймет, что "предал кровь невинную"…

В одном древнем тексте есть фраза Петра, которая, вероятно, была первоначально и в Евангелии. Когда Христос говорит: "Я посылаю вас, как овец среди волков", — апостол возражает с некоторой тревогой: "А если волки растерзают овец?", на что Господь отвечает: "Не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить". [1-35] И в других недоуменных вопросах Петра чувствуется сознание ответственности, которую несет старший.