Альфред Дёблин

Вы спросите, есть ли на свете справедливость? Скажем прямо — пока что нет, во всяком случае до этой пятницы не было.

все идет своим чередом, и чиновник делает, что положено. Вот и иду, только не хочется, боже ты мой, не могу я, мочи нет

главное в человеке — глаза и ноги! Видеть людей и подходить к ним — это уметь надо.

Так умников на свете немало, но иной из них и к восьмидесяти годам не добьется того, что Стефан в двадцать. Нет, главное в человеке — глаза и ноги! Видеть людей и подходить к ним — это уметь надо.

Многочисленные семьи за столиками словно кляксы на белой бумаге.

Проклят человек, говорит Иеремия, который надеется на человека.

Вот, например, ты на действительной был, тебя и на войну погнали. Кому как, а по мне — это значит лишить человека свободы.

Франц закряхтел, и от души отлегло. Первое время в одиночке он всегда так кряхтел и радовался, что слышит свой голос, — значит, жив еще, значит, не все еще кончено. Так кряхтели многие в камерах, кто — в начале заключения, кто — потом, когда тоска одолевала. Кряхтели, и это утешало их, как-никак человеческий голос.

Вот, к примеру, ты лежишь на кушетке, стало быть ты и есть лежалый товар, а я на тебя покупатель.

Одиннадцатая заповедь гласит: не будь дураком.