Джозеф Дилейни

Билл Аркрайт покачал головой и мрачно усмехнулся:

– Наши дела не так уж плохи, как кажется, капитан. Просто не давайте ответный залп из своих орудий. Нам, конечно, не выиграть морское сражение со стрельбой из пушек, но этого и не потребуется. Меньше всего они жаждут потопить наш корабль. Он им нужен как трофей. Не сомневаюсь, что они собираются перерезать нам глотки и выбросить за борт на съедение рыбам, когда возьмут «Селесту» на абордаж. Впрочем, их ждет неприятный сюрприз. – Усмехнувшись, он повернулся ко мне: – Спустись в трюм, мастер Уорд, и опиши милым леди, которые находятся там, наше положение.

Не теряя времени, я спустился к ведьмам Пендла и рассказал обо всем. Грималкин сидела на ступеньках и точила один из своих метательных ножей.

– Мы уже готовы, дитя, – сказала она. – Маб предвидела эту угрозу еще пару часов назад.

Это была мама. Ее превращение завершилось, но она выглядела не так, как я ожидал. Да, у нее были крылья. И она выпустила когти, приготовившись рвать и терзать своего врага. Но это были не насекомоподобные крылья венгирий. Она была больше похожа на ангела, и ее белые, словно только что выпавший снег, крылья были покрыты перьями.

Это случилось, когда я уже просыпался. Я услышал какой-то шум прямо перед собой, совсем рядом с кроватью. Странный шум. Что-то резкое в воздухе. Какой-то звонкий разрывающийся звук. На мгновение мне стало страшно.

Это был не холод, частенько пронизывающий меня перед приближением темных сил, а нечто более мощное. Словно рядом со мной оказалось что-то, не имеющее на это права. Что-то, нарушившее все законы яви. Но подобно тому как сладкие сны порой внезапно превращаются в кошмары, мой кошмар превратился в сладкий сон. Мой ужас улетучился, едва меня коснулось что-то теплое.

Оно не дотронулось до моей кожи. Это не было тепло руки. Это было чувство, которое пронзило меня: мои кости, плоть и нервы. Это было тепло любви. Чистой любви. Только так я могу это описать. Не было слов. Не было послания. Но я уже не сомневался.

Это была мама. Она была спасена и пришла попрощаться. Я был уверен в этом, и от этой уверенности моя боль немного утихла.

Я помахал в ответ и посмотрел на ведьм, которые уставились на бушующие волны.

Море не было для них такой преградой, как пресная речная вода, например, но соль представляла опасность. Погружение в море грозило им гибелью. Даже брызги были для них ядовиты, поэтому ведьмы надели перчатки и гетры, а обычно босоногие Маулдхиллы натянули шерстяные носки. Их лица плотно облегали кожаные маски со специальными отверстиями для глаз, носа и рта.

— Мы знаем друг друга давно, Том, и я думала, что ты знаешь, что я не глупа. Твоя мама не глупа. Ты был хорошим, когда мы встретились. Тебе должно быть стыдно. Ты не смеялся надо мной, когда я что-то говорила. Ты был добрым и воспитанным. Не меняйся, Том, пожалуйста. Ты должен стать жестоким, но не таким. Я твой друг.

— Вы можете держать его на расстоянии?

— Да, из-за того, что я сделала много лет назад.

— Что? Алиса пытается найти способы для этого. Как это сделать? Вы использовали банку крови? Или стреножили?

— Да, эти способы тоже можно использовать, но я выбрала обычный для ведьмы. Я родила ему ребенка…

— Мы просто должны ждать, парень. Это может быть что угодно — это мост, по которому мы можем пройти лишь тогда, когда к нему подходим.

Нашу кожу покрывали глубокие порезы от шипов, а моя рубашка, штаны и платье Алисы были порваны до дыр.

– Теперь мы похожи на Маулдхиллов! – пошутил я, посмотрев на грязные ноги Алисы: я вспомнил известный клан ведьм – они ходили с босыми ногами и в лохмотьях.

– Мда, Том, ты точно знаешь, какой комплимент сделать девушке, – иронично ответила она.