Анастасия Иванякова

Вина — настолько же сильное чувство, как и стыд, но оно конструктивно, тогда как чувство стыда разрушительно. Когда люди просят прощения, стараются загладить вину или меняются к лучшему, они ведомы чувством вины, а не стыда. На самом деле я обнаружила, что стыд разрушает часть нас, которая верит в то, что мы можем измениться к лучшему2.

Разве стыд не держит нас в необходимых социальных рамках? Как и многие другие исследователи, я пришла к выводу, что стыд скорее ведет вас к деструктивному опасному поведению, чем к решению проблемы. Повторюсь еще раз — в нашей природе заложено желание чувствовать себя достойными любви. Когда мы испытываем чувство стыда, мы ощущаем себя изолированными от остального мира и недостойными любви. Мы критикуем себя или виним других, когда нас переполняет чувство стыда или страх стыда. На самом деле стыд напрямую связан с насилием, агрессией, депрессией, вредными привычками и обжорством.

Дети, которые склонны стыдить себя («Я плохой»), чаще ненавидят и критикуют себя, чем те дети, которые испытывают чувство вины («Я плохо поступил»). Если вы манипулируете своим ребенком, вызывая у него чувство стыда, он перестает верить, что достоин любви.

«Минздрав предупреждает: если вы не останетесь верным себе, вам грозят хроническое беспокойство, депрессия, алкогольная зависимость, приступы ярости, отвращения и необъяснимой печали».

Перфекционизм — вера в то, что, если идеально вести себя, идеально выглядеть и жить идеальной жизнью, можно свести к минимуму ту боль, которую нам приносят чувства стыда и вины и стороннее осуждение. Это щит. Это двадцатитонный щит, который мы волочим на себе, думая, что он может нас защитить. На самом же деле он не дает нам взлететь.

Исследования показывают, что перфекционизм мешает достижению успеха. Часто он ведет к депрессии, повышенной тревожности, пагубным привычкам и безволию2. Под безволием я имею в виду все возможности, которые мы упускаем, потому что слишком боимся выставить на всеобщее обозрение свое несовершенство. Это те мечты, вслед за которыми мы не идем, потому что опасаемся не преуспеть, ошибиться и разочаровать наше окружение. Если вы перфекцио­нист, сама мысль о риске вселяет в вас ужас; на карту поставлена ваша самооценка.

По данным современных исследований, людям, успешно справляющимся с жизненными невзгодами, присущи пять наиболее распространенных защитных факторов:

Они изобретательны и умеют решать проблемы.
Они не стесняются просить о помощи.
Они верят, что в их силах справиться со своими чувствами.
У них есть поддержка со стороны.
У них есть по-настоящему близкие люди, например, члены семьи или друзья2.

Последний фильм Джин Килборн — «Убейте нас нежно-4» (Killing Us Softly 4)6, а последняя работа Катца — «Крутые понты: жестокость, медиа и кризис маскулинности» (Tough Guise: Violence, Media, and the Crisis in Masculinity)7.

Радость представляется мне шагом за пределы счастья. Счастье — это мир, в который ты можешь иногда приходить в гости, если тебе повезет. Радость — это свет, который наполняет тебя любовью, верой и радостью.
— Адела Роджерс Джонс

онс

Моя работа научила меня тому, что счастье и радость — совершенно разные переживания.

­ные переживания. Счастье — это чувство, которое всецело зависит от обстоятельств. Радость — это духовная практика, это воссоединение с миром, связанное с воспитанием в себе чувства благодарности.

В течение двух последних лет меня все больше беспокоит, что мы воспитываем детей, которые не переносят разочарований и искренне верят в то, что все должно быть им доступно по праву рождения. Это совсем не то, что вера в свои силы. Вместо того чтобы действовать с убеждением «я знаю, что я смогу», наши дети живут по принципу «я заслуживаю это просто потому, что я этого хочу». Боязнь разочарований, уверенность, что все должно само идти к тебе в руки, и давление со стороны — гарантированный рецепт появления чувства безнадежности и неуверенности в себе.