Марина Дяченко

Через сотни ночей к последнему утру тянусь.

Не зови меня. Я и без зова

Явлюсь.

Слово было результатом, и оно же — первопричиной любого процесса;

Волны, соль на губах, глубокая вода цвета хаки — все забылось за долгую зиму.

какой случай считать несчастным, а какой — счастливым. А этого, ребята, вы знать никак не можете.

влияет на наблюдаемый процесс,

Лучше разведенный, чем холостяк с детства, ты не находишь?

.

…Все они еще услышат. К тому времени они давно будут свободны – от необходимости видеть Влада, говорить с ним… Они увидят его по телевизору, но не ощутят ничего, кроме гордости за него – и, конечно, зависти. Тогда, может быть, он вернется. Они с Димкой встретятся… Димка никогда не завидовал ему… и покажется, будто они расстались вчера. Им будет о чем поговорить…

Привязав к себе, Влад никогда не оставит ее одну. Он будет вечно рядом – вот и решение проблемы; никогда-никогда Влад не станет злоупотреблять своей властью над человеком, скованным узами. Миллионы людей мечтают быть вечно вместе – а у Влада есть реальный шанс осуществить эту мечту. Надо только догнать однажды Анну на вечерней улице, окликнуть, чтобы она не испугалась…

Так, или примерно так он рассуждал – но все-таки тянул и оттягивал. Ведь привязать к себе человека, которого видишь ежедневно и на вполне законных основаниях – привязать такого человека легко и естественно, но отвя‍

да?! Значит…

Ничего не значит. Хотя многое объясняет. Все, что делала эта женщина – было грамотной кампанией по привязыванию. Она знала о природе уз никак не меньше Влада; чего она добивалась?

– Погоди… У броненосцев почти не было свадебных обрядов, был только один: молодые супруги открывали друг другу слабые места в своей броне. Потому что у любой брони, даже самой совершенной, всегда найдется слабое место… И, зная такие места друг у друга, супруги всегда сражались в паре – чтобы вовремя прикрыть…

– Где же они сейчас? – спросила на этот раз Дея.

– Когда муж и жена переставали доверять друг другу, – медленно сказал Грэм, – это означало почти верную смерть одного из них… или обоих. Потому что оба знали, куда бить, чтобы броня треснула. Вопрос был только в том, кто ударит первым. Поэтому…