Наши за границей. Юмористическое описание поездки супругов Николая Ивановича и Глафиры Семеновны Ивановых в Париж и обратно

Для меня читать – так это все равно что сонные капли.

Да погоняй хорошенько. Что, брат, словно по клюкву едешь? Погоняй. На тэ, или, как там у вас, на кофе получишь. Мы, рюсс, любим только поторговаться, а когда нас разуважить, мы за деньгами не постоим.

Вот и готово. Всего десять – пятнадцать строк; с нашей стороны это как будто любезность, а между тем это письмечишко до того разозлит Скрипкиных, что они даже поругаются друг с другом от зависти. Ведь Скрипкин-то обещал жену свозить за границу, а свозил только в Тихвин, – сказал Николай Иванович и прочел жене:
«Вот мы и в Швейцарии, любезные Анисим Сергеич и Марья Ивановна, приехали в Женеву и тотчас же полезли на снеговые и ледяные горы. Теперь сидим на самой главной горе, на Монблане, и пьем пунш, откуда приветствуем вас. Холодина страшная, пятнадцать градусов мороза, так что я и Глафиру Семеновну принудил выпить стакан пуншу, чтобы согреться».

Гостиница была роскошная, с великолепной лестницей. Супругов встретил на лестнице целый сонм прислуги: тут были и кельнеры во фраках и белых галстуках, и горничные девушки в форменных коричневых платьях, белых чепцах и передниках, мальчики в серых куртках с зеленой оторочкой. Все это кланялось и повело супругов в коридор показывать комнаты

Глафира Семеновна перестала рысить, села на скамейку и, закрывшись платком, заплакала.

Ах, боже мой! Да кому-нибудь подарю. Ах, какие дешевые перчатки! У нас втрое дороже… Перчаток надо купить побольше. Мой номер шесть с четвертью.
Мало-помалу был отобран целый ворох всякой дряни. Глафира Семеновна указала на него приказчику и сказала:

Ах, так осел-то по-французски ланью называется! А по-нашему лань совсем другой зверь. Эй, лань! Иси…

За посиденье на садовых стульях брать! Только этого и недоставало!

только и Париж же! Говорят, парижские моды, наряды, а вот бродим, бродим – и ничего особенного.
Нарядов-то даже никаких не видать. Самые простые платья на дамах, самые простые шляпки, простые плащиватерпруфы. У нас иная горничная лучше вырядится на гулянье, а ведь здесь выставка, стало быть, гулянье. Право, я даже лучше всех одета. Вот он, хваленый-то модный Париж!
– Правда, душечка, правда. И я то же самое заметил;

Ну, вот за это спасибо, вот за это спасибо. Ты со мной на башню поднимешься, а я тебе хорошее шелковое платье куплю. Шестьсот французских четвертаков жертвую, даже семьсот… Покупай такое платье, чтобы бык забодал, чтобы все наши знакомые дамы в Петербурге в кровь расчесались от зависти