ru
Олег Юрьев

Книга обстоятельств: три поэмы

Notify me when the book’s added
To read this book, upload an EPUB or FB2 file to Bookmate. How do I upload a book?
Олег Александрович Юрьев (1959–2018) родился в Ленинграде, с 1991 года жил во Франкфурте-на-Майне, писал по-русски и по-немецки. Автор множества книг, в том числе выходивших на немецком, пьесы ставились в разных странах. О. Юрьев — поэт редкостного напряжения смысла и звука, материя языка в его поздних стихах истончается до реберного каркаса классической русской просодии. Акустическое устройство их таково, что улавливает тончайшие вибрации разговорной ленинградской некнижной речи, собирая ее в единый светоносный пучок. Тем неожиданнее «Книга обстоятельств» — три большие поэмы в прозе, резко выламывающиеся из «канонического», основанного на приверженности строгому регулярному размеру репертуара поэта. Три вида обстоятельств, организующих три поэмы книги, — места, времени, образа действия — три драматических единства. Это опыт промедления, остановки, фиксации на малом и словно бы необязательном. Поэт приглушает ритм, сдерживает силу вдохновения, виртуозность стихосложения уходит в тень, искусство отступает — и, парадоксальным образом, дает шанс вернуться тому, что было за ним, до него.
This book is currently unavailable
76 printed pages
Publication year
2020
Have you already read it? How did you like it?
👍👎

Quotes

  • Макс Черепицаhas quoted3 years ago
    Спектакль
    Аплодисменты. Занавес открывается. Сцена представляет собой зрительный зал, в точности такой же, как зрительный зал. Собственно, совершенно неясно, где зрительный зал, а где сцена, и кто тут зритель, а кто артист. И те, и те не шевелятся, глядя друг на друга. Такое ощущение: кто первый шевельнется, тот и сцена. В одном из кресел какой-то мужчина с кирпичным лицом, поросшим белыми волосами, привстает — и одновременно на симметричном кресле привстает мужчина с поросшим белыми волосами кирпичным лицом. Какая-то девушка берет нежные круглые щеки в руки и поворачивает ими голову из стороны в сторону — и такая же девушка напротив берет в руки круглые нежные щеки и из стороны в сторону поворачивает ими голову: из обеих темнот сверкают влажные глаза. Всякое движение в зале отражается движением в зале. В конце концов публика начинает неуверенно аплодировать — и публика начинает неуверенно аплодировать. Аплодисменты постепенно стихают. С обеих сторон тишина, неподвижность. Из первых рядов неуверенно встают два молодых человека в коротких пиджачках, боком подходят к границе между залами, медленно поднимают руку — один правую, другой левую — на уровень глаз, совершают несколько протирающих движений, потом осторожно останавливают ладони перед взаимными лицами, простукивают кончиками пальцев кончики пальцев друг друга — наконец-то ясно, что перед зрительным залом просто поставлено зеркало! Какое облегчение!
    Молодой человек вынимает из кармана своего пиджачка бутылку пива, размахивается и изо всей силы бьет сверху вниз перед собой. Ударом обоих молодых людей отбрасывает назад, к креслам первого ряда. По их лицам течет кровь, осколки блестят на груди. Занавес закрывается. Аплодисменты
  • Макс Черепицаhas quoted3 years ago
    Ленинградская «вторая культура» 1970‐х жила этим расщеплением между надеждой и красотой. Для Олега Юрьева, ее наследника, выбор уже не стоял. Поэзия была единственным обещанием, она требовала последней верности и веры. Ее свидетельство — «Петербургские кладбища». «Книга обстоятельств» — вторая последняя книга, последняя после последней. Главное слово сказано, и можно отступить на шаг назад от рубежа
  • Макс Черепицаhas quoted3 years ago
    Прекрасное современности, пишет Беньямин в книге о Бодлере, возникает там, где исчезает культовое значение искусства, там, где искусство больше не спасает. Это главная тема «Стихотворений в прозе» Тургенева: красота не способна дать утешение в болезни и смерти, она только делает их невыносимее. Это драма всего высокого модернизма, вызов, который стоит перед ним

On the bookshelves

fb2epub
Drag & drop your files (not more than 5 at once)