Застольные беседы с Аланом Ансеном

Если хирург скажет, что делает операцию из любви к ближнему, – это глупость. Конечно, мы надеемся, что от хирурга будет прок, но он-то по большому счету оперирует лишь потому, что ему это нравится.

Однажды, под конец своей карьеры, Вагнер сказал: «Я обожаю Россини, но только не говорите это моим поклонникам».

Единственная вещь, которая произвела на меня сильное впечатление этим летом, был роман Фицджеральда «Ночь нежна». Думаю, этот роман даже лучше «Великого Гэтсби».

С сиамскими кошками просто беда: они все время орут.

Я всегда находил существование приятным. Даже если ты орешь от боли, тебе по большому счету повезло, потому что ты еще можешь орать

Лучше всех об откровении говорит Фома Аквинский. После одного из видений он сказал о труде своей жизни: «Все это пустое». После такого признания можно верить, что на человека действительно снизошло откровение.

Помните, что Кьеркегор сказал о Гегеле? «Если бы только Гегель, написав свои книги, сказал: „Все это розыгрыш“, он был бы величайшим человеком».

Вот чего я не переношу во французах. Во время войны они сидели тише воды, ниже травы, а как только война закончилась, стали проявлять злобную мстительность. Люди в Англии были жутко шокированы капитуляцией Франции, даже те, кто их оправдывал. Что толку предаваться рассуждениям, будто французы проиграли, потому что были слишком сексуальны? Вы были в Париже перед войной? Смотреть было противно!{88} Они же почти вожделели немцев.

Есть очень показательный анекдот про Элиота. Одна дама, которая сидела рядом с ним за столом, спросила его: «Не правда ли, чудный вечер?» – «Да, особенно если видеть ужас его изнанки», – ответил Элиот

Ни Тристана, ни Дон Жуана невозможно представить в гетеросексуальной любви