Взрослые игрушки

Повисла благостная пауза, после чего мама коротко всхлипнула, и почернела лицом

Вовкину потенцию сильно повредила моя мама, каждую ночь входящая в нашу спальню со словами «Одурели что ли – трахаться на ночь глядя?

Да! Да, бля! Там лежит мой кал! Моё говно! Говнище, блять! Я высрала его сегодня утром, и сложила, блять, в банку! А что вы там хотели обнаружить? Мармелад «Жевастик»?! Хуле вы тут теперь орёте, в рот вам, бля, кило печенья!!!»

Все люди как люди, а я как хуй на блюде.

Дядька тем временем достал из штанов хуй, и ритмично задёргал рукой.
– Фигасе у него письку разнесло… – Присвистнула Анька. – Ты у мальчишек письку видала?

Не выйдет. – Я плотнее запахнула шубу, и поправила заячьи уши. – Рома нашему участковому машину бесплатно освятил, и табельный пистолет.
– Сплошная коррупция. – Блеснула эрудицией Ершова

Дача эта находилась там, где ей и положено было находиться. В жопе мира

Вечером того же дня, по убедительной просьбе жены, папа ожидаемо выдрал меня ремнём, после чего я затаила на него злобу, и паскудно плюнула ему на ботинки, когда, потирая жопу, брела через прихожую в свою комнату.
С того самого дня я уверовала в бесполезность телесных наказаний, и, годы спустя, сама никогда не пиздила своего сына ремнём, потому что точно знала, что в ответ мне нахаркают в туфли, а потом непременно пойдут по кривой дорожке

– Круто! – Сказала она, выслушав мой план до конца. – А как мы будем его искать?
– Очень просто. – Я подтянула свои новые синенькие рейтузики. – У школы много дяденек ходит. Надо просто спросить у них – есть ли у них дома котятки, и не нужна ли им половая щель. Это ж просто.
– Ты такая умная, Лида… – С завистью сказала Анька, и спросила: – А у тебя есть половая щель?
– Нет, конечно. – Я с презрением посмотрела на Аньку и демонстративно вывернула карманы: – Куда б я её, по-твоему, могла бы положить?

зывает. Марина дрочить перестала, и тихо спрашывает: «А где остальное?», а муж (кстати, его фамилия – Петросян. Нихуя не вру) уссывается, сукабля: «Где-где… В жопе!» И Марина полночи на толкане сидела, сосиску из себя выдавливала.