Истории о динозаврах

Однажды, много лет назад, человек пришёл туда, где шумел океан, и встал на холодном бессолнечном берегу, и сказал: «Нам нужен голос, чтоб звать через море и предостерегать корабли; я его создам. Я создам голос, подобный всему времени и всем туманам мира; я создам голос, который всё равно что пустое ложе рядом с тобою всю ночь до утра, всё равно что пустой дом, когда отпираешь дверь, всё равно что безлистные деревья по осени. Звук, подобный кличу улетающих на юг птиц; звук, подобный ноябрьскому ветру и морю на суровом, холодном берегу. Я создам звук, исполненный такого одиночества, что он донесётся до всех и каждого; и тот, кто его услышит, зарыдает в душе своей, и очаг покажется теплее, и домашний уют – желаннее всем тем, кто услышит его в далёких городах. Я создам себе звук и специальную машину, и назовут её Туманной Сиреной, и кто услышит её – познает скорбь вечности и скоротечность жизни

Секрет ограниченного бюджета – использовать мозги вместо наличных.

– Господи, – прозвучал всё тот же тихий голос.

«Да?» – чуть не откликнулся Тервиллигер.

– Вот она, жизнь, – покачал головой Макданн. – Кто-то всегда ждёт кого-то, кто домой так и не вернётся. Кто-то всегда любит сильнее, чем любят его. И рано или поздно тебе захочется уничтожить то, что любишь, чтобы не страдать больше.

! – Я присел, ухватившись за перила лестницы.

– Да, один из них.

– Но они же вымерли!

– Нет, они просто спрятались в Бездне. Глубоко-глубоко в глубинах Бездны. Это ведь правильное слово, Джонни, настоящее слово, оно так много говорит: Бездна. Весь хлад, и тьма, и глубины мира заключены в этом слове.

– Однажды, много лет назад, человек пришёл туда, где шумел океан, и встал на холодном бессолнечном берегу, и сказал: «Нам нужен голос, чтоб звать через море и предостерегать корабли; я его создам. Я создам голос, подобный всему времени и всем туманам мира; я создам голос, который всё равно что пустое ложе рядом с тобою всю ночь до утра, всё равно что пустой дом, когда отпираешь дверь, всё равно что безлистные деревья по осени. Звук, подобный кличу улетающих на юг птиц; звук, подобный ноябрьскому ветру и морю на суровом, холодном берегу. Я создам звук, исполненный такого одиночества, что он донесётся до всех и каждого; и тот, кто его услышит, зарыдает в душе своей, и очаг покажется теплее, и домашний уют – желаннее всем тем, кто услышит его в далёких городах. Я создам себе звук и специальную машину, и назовут её Туманной Сиреной, и кто услышит её – познает скорбь вечности и скоротечность жизни».

– О, в море чего только нет. – Макданн нервно запыхтел трубкой и заморгал. Он весь день был как на иголках, но так и не признался почему. – При всех наших двигателях и этих самых субмаринах пройдёт ещё десять тысяч веков, прежде чем мы ступим на подлинное дно затонувших земель, в тамошние волшебные королевства и изведаем настоящий ужас. Ты только подумай: там, в глубине, всё ещё трехсоттысячный год до Рождества Христова! Пока мы тут дефилируем, трубя во все трубы и оттяпывая друг у друга страны и головы, кто-то живёт на холодной морской глубине в двенадцать миль, в эпохе столь же древней, как борода ко

– И не просто каким-то там дурацким динозавром, – перебил Бенджамин. – Я стану самым крутым!

– Бронтозавром? – предположил дедушка. – Бронтозавры такие славные.

Из художественных галерей двадцатого века я, как правило, выходил пошатываясь, точно после обеда в китайском ресторанчике, гадая, с чего это я проголодался уже час спустя.

Несколько лет назад однажды на званом ужине кто-то попросил каждого из присутствующих назвать в порядке значимости наши самые любимые темы в мировой истории!

– Динозавры! – закричал я. И быстро добавил: – Египет. Тутанхамон. Мумии!