Биография кота Василия Ивановича

Просвещение смягчает сердце человека. Я заметил, что у студентов и художников нет ни в глазах, ни вообще в чертах лица того жестокого, сурового и неумолимого, — всего того, что встречал я у многих, у других людей.

Принимаются опять испускать давешние гармонические звуки, крестя рот, «чтоб лукавый не влез», а то ведь он тут как тут, оплошай только христианская душа... Не осени, например, крестным знамением молока, так и проглотишь его, лукавого, в виде мухи, а после и скверно, и всякое наваждение он на тебя напустит, и захочешь пройтиться насчет водки, и можно даже в часть попасть.

Но самое-то истязание ничто еще перед ожиданием первого удара!..

славянская лень такое неотъемлемое качество для нашего богоспасаемого народа, как славянская грязь, которую, замечу мимоходом, ничем не отмоешь, разве в будущих тысячелетиях, и то другим каким-нибудь мылом, но только не серым лавочным; тогда найдут средство, чем удалить ее: если увидят, что ничего не берет, так пройдут сперва рубанком, а уж добьются своего!

Кавалер даме шепчет вздор, которого он не скажет при другом мужчине, а женская душа задыхается от самолюбия, что мужчина, этот великий франт вселенной, втемяшился и ползает у ног ее... О! Самолюбие-то и заводит женщин в омут...

Что у людей, что у чертей, что у кошек, я думаю, одна и та же наклонность... Кавалер даме шепчет вздор, которого он не скажет при другом мужчине, а женская душа задыхается от самолюбия, что мужчина, этот великий франт вселенной, втемяшился и ползает у ног ее... О! Самолюбие-то и заводит женщин в омут... А цель-то у обоих одна...