В душе фельетониста бушевал пожар. Огненные языки вырывались наружу, что-то похожее на старые подгнившие стропила трещало и рушилось, вздымая фейерверки ослепительных искр. И только кое-где еще метались маленькие серые мыши, испуганные пожаром:
— Фельетонист, да ты спятил! Этакий пожар раздул, туши немедленно своими средствами. Иначе, помяни мое слово, применят к тебе редакционный огнетушитель.
