Узники ненависти: когнитивная основа гнева, враждебности и насилия

Профессиональные психологи, работавшие с психопатами, были поражены их крайним эгоцентризмом. Они полностью своекорыстны, уверены в превосходстве над другими и, что важнее всего, убеждены, что имеют врожденные права и прерогативы, которые значительно превосходят то, на что могут рассчитывать другие люди. Они принимают вызов, когда кто-то им противостоит, и обычно прибегают к антисоциальным стратегиям, чтобы устранить такого человека: ложь, обман, запугивание или грубая сила. Все манипуляции вознаграждаются чувством удовольствия, если они сработают, и не вызывают никакого стыда, если их разоблачат.

У нашего мозга выработалась способность создавать для нас собственный мир, мир нашего воображения. Очень немногие живут в реальном мире. Мы живем в мире наших ощущений и восприятий, и эти восприятия существенно разнятся в соответствии с личным жизненным опытом.

Мы можем воспринимать гнев там, где его нет. А если когда-нибудь появится достаточно много искажений, можем подумать, что живем среди врагов, даже будучи окружены друзьями.

Уиллард Гэйлин[86], 1984 г.

Слова и действия окружающих нам важны, но стоящие за ними мотивы и резоны – то есть причины, еще важнее. Неприятные реакции, такие как обида, грусть, тревога, фрустрации или «перехватывание дыхания» (на грани ощущения, что задыхаешься) требуют объяснений. Очевидна большая разница в том, носит конкретное действие намеренно вредоносный или случайный характер. Огорченный, расстроенный, обеспокоенный человек, скорее всего, будет искать причины наподобие: «Почему она не позвонила?» или: «Почему он так резко со мной разговаривал?» Любой акт, доставляющий нам дискомфорт со стороны другого человека, порождает вопрос «почему?».