Екатерина II без ретуши

Из книги «Вокруг трона. Екатерина II» Казимира Феликсовича Валишевского о влиянии французской революции 1789 г. на политику Екатерины II:

В течение своего царствования Екатерине пришлось пережить два кризиса, оказавших – в особенности последний – громадное влияние на ход ее мыслей и направивших их совершенно в обратную сторону; Екатерина искренне шла навстречу свободе, но столкнулась с такими двумя явлениями, из которых каждое могло внушить ей желание поскорее повернуть назад: это был, во-первых, Пугачев, эта мрачная фигура, воплощавшая в себе народную вольность, вылившуюся в самые отвратительные формы, и затем французская революция – горестное банкротство философского идеала, потопленного в крови. Либерализм Екатерины не выдержал этого второго испытания. Она, положим, беседовала еще со своими друзьями-философами на тему о постепенном освобождении закрепощенных масс и даже порою законодательствовала в этом смысле, но уже прежнего порыва, веры и глубокого убеждения, что это приносит благо народу, в ней не было: внутренний огонь в ней погас

Из писем Екатерины II Ф. М. Гримму:

Умру от проворства пера, потому что в жизни моей я столько не царапала, сколько теперь. Я царапаю прекрасные манифесты, весьма красноречивые.

Екатерина II Никите Ивановичу Панину:

Слабое поведение в разных местах гражданских и военных начальников я полагаю столь же общему благу вредно, как и сам Пугачев со своей сволочью.

Из воспоминаний Людовика Филиппа Сегюра «Пять лет при дворе Екатерины II»:

…Она деятельно занималась мерами преобразований в управлении государством и развитием народного образования. Русские законы представляли хаос: государи издавали новые законы, не уничтожая старых; судьи, не имея ни правил, ни начал, которыми могли бы руководствоваться, судили произвольно. Екатерина, желая уничтожить этот беспорядок, учредила правильные суды и старалась ввести единство в судопроизводство

Английский посланник Маккартни:

В настоящую минуту внимание царицы исключительно поглощено любимым проектом, успех которого будет ей полезнее и принесет ей больше истинной чести, чем выигранное сражение или приобретение целого королевства. Обладая проницательным умом, вследствие которого она не только усматривает недостатки, но тотчас же находит средство их исправить, она давно с сожалением убедилась в беспорядке, сложности, запутанности и несправедливости законов ее империи; исправление их давно составляло предмет ее честолюбия, и с этой целью она рассматривала и изучала с величайшим вниманием и точностью различные законодательства других стран

Фридрих II, прусский император:

Скажут, что императрица первая из женщин могла носить имя законодателя своей империи и что она по своей мудрости первая положила основание счастия своих народов, установив справедливые законы. Если царь Петр I не гнушался работать в Амстердаме на верфи адмиралтейства, чтобы создать флот для своего народа, то и ваше величество не пренебрегли бесчисленными подробностями юриспруденции, чтобы обеспечить владения и благосостояние России.

Из «Истории и анекдотов революции в России в 1762 году» Клода Карломана Рюльера:

Учредив порядок во всех частях государства, она поехала в Москву для коронования своего в соборной церкви древних царей. Сия столица встретила ее равнодушно – без удовольствия. Когда она проезжала по улицам, то народ бежал от нее, между тем как сын ее всегда окружен был толпою.

Из «Секретных мемуаров, относящихся к кабинету в Санкт-Петербурге» Джона Бёкингхэмшира:

Люди, наиболее часто бывающие в ее обществе, уверяют, что ее внимание к делам невероятно велико. Она постоянно думает о благополучии и процветании своих подданных, о славе своего царствования, по всем вероятиям, ее заботою репутация и могущество России будут поставлены на такую ступень, какой никогда еще не достигали, если только она не будет слишком увлекаться взятыми издалека и непрактичными теориями, которые чересчур охотно могут внушать ей заинтересованные или невежественные люди.

Из монографии «История Екатерины Второй» Александра Густавовича Брикнера:

Современники уже в самое первое время царствования Екатерины удивлялись ее рабочей силе. Рассказывали, что она вставала в 5 часов утра и тотчас же начинала заниматься делами. Миних замечает, что императрица работала иногда по пятнадцати часов в день. На пятый или шестой день по своем восшествии на престол императрица присутствовала в Сенате, которому приказала собираться в Летнем дворце, чтобы ускорить течение дел. Сенат начал с представления о крайнем недостатке в деньгах. Екатерина отвечала, что употребит на государственные нужды собственные комнатные деньги, что, принадлежа сама государству, она считает и все принадлежащее ей собственностью государства, и на будущее время не будет никакого различия между интересом государственным и ее собственным. Редко в такой степени, как у Екатерины, усидчивость труда при исполнении монархических обязанностей была связана с чувством ответственности пред народом и государством; но в то же время редко в такой мере, как у Екатерины, встречались оптимизм, уверенность в успехе, вера в собственный талант и некоторую непогрешимость.

Луи Огюст Бретейль (1730–1807), барон французский государственный деятель и дипломат; был послом в Петербурге в 1760-х гг.:

В день поздравлений с восшествием на престол императрица имела крайне унылый вид. Пока очевидно только, что она не будет иметь никакого значения… Император удвоил свое внимание к девице Воронцовой… Императрица в ужасном положении; к ней относятся с явным презрением. Она нетерпеливо сносит обращение с нею императора и высокомерие девицы Воронцовой. Не могу даже себе представить, чтоб Екатерина, смелость и отвага которой мне хорошо известны, не прибегла бы рано или поздно к какой-нибудь крайней мере. Я знаю друзей, которые стараются успокоить ее, но которые решатся на все, если она потребует.