Красная рука, черная простыня, зеленые пальцы

А видеть эти сгустки материи я начал от невероятной взвинченности. Нервы были напряжены до предела… А может, этот герб имеет какую-то силу. А может, то и это. В общем, если захочешь, все замечать начнешь.

Я когда-то читал, что у многих людей невероятная сила воображения. В средние века пытали одного человека. Он был привязан к столу. Палач показал ему раскаленный железный прут, а к ноге приложил другой, совершенно холодный. Так вот от прикосновения вздулся волдырь, как при ожоге.

— И много у тебя таких историй?спросил капитан.
— Почему у меня? У всех советских детей. Остановите на улице любого ребенка и спросите: «Знаешь историю про Желтые Шторы?» Он ответит: «Знаю». Или спросите: «Знаешь историю про Черный Тюльпан?» И вам скажут: «Конечно».
— Странно,сказал Матвеенко,на глазах у всей страны действует шайка потусторонних душителей и убивал, все о ней знают, одна милиция не в курсе.

Но может быть кто угодно. Тот же самый Человек с Синими Зубами.
— Да у тебя целый паноптикум! — воскликнул Матвеенко.И все разноцветные. Начнем с Хозяина Кладбища. Что о нем известно?

Он был уверен, что кто-либо из этой цветной организации опять проследует в ту же сторону.

Здравствуйте, Светлана Ильинична. Не пугайтесь, это из милиции. Я Рахманин, я у вас был.
— Ничего себе не пугайтесь,сказала директриса.Я милиции-то больше всего и боюсь.

Но он понял и другое: если этот дар — видеть сквозь стены — у него всерьез и надолго, это есть еще более ценный клад. Правда, он не знал еще, нужна ли ему эта вновь обретенная способность. Как не знал бы сельский житель средней полосы СССР, нужна ли ему способность понимать теорию Эйнштейна.

И на улице не было ни одного человека. Казалось, что в этой части города только что наступило самое раннее-раннее утро.

Он подошел к остановке трамвая. Номера были какие-то странные No 1932-1958, No 1983-19…

— Как цифры на кладбище,подумал Рахманин.

И сразу же показался трамвай. Он шел почти бесшумно, хотя выглядел очень старым на вид, как будто сошел с дореволюционной фотографии, и по логике должен был бы греметь.

— Это только у вас в Москве милиция славная,сказал самый большой мальчик из середины зала.А у нас она обыкновенная. В нее лучше не ходить.