Смешнее, чем прежде (Рассказы и повести)

Потом я показывал фигу на быстром бегу, из окошка трамвая, из-за угла, из такси. Однажды даже держал у окна, летя над страной в скоростном самолете. Потом я больше ее не показывал, но имел при себе.

Разумные люди сочиняют всем прочим разумные правила, чтобы везде образовался всеобщий порядок. А чувствительные кажут этим правилам фигу, если правила какую-то личность ненароком заденут.

Пораскинул Коля своим холостяцким умом — пять рублей, если вдуматься, просто не деньги, зато в его хозяйстве будет лишний пиджак. Он, конечно, не новый, да не все ли равно? Может, на работу какую пошлют деревенскую, может, захочется в лес по грибы. — Заверните, — говорит продавщице Коля и берет тот пиджак. Вот принес он пиджак, развернул и глядит. А это, оказывается, его старый пиджак.

Государство вас не трогает, и вы его не тревожьте. Живите дома без наших вмешательств!

Этого наш холостой никак не понимал: зачем у всех уже имеется муж?

Взял я тебя в вокзале, на вокзал и отправляйся. Хотя ты и была несамостоятельная, но я думал, что ты самостоятельная, но ты несамостоятельная по всему отношению. Теперь вы мне никто и звать никак, ты навсегда мне вокзальный человек.»

Костыли растут из сердца. Сердце бьется, как колокол.
Я щедрый, я отдам ей ногу. Но мне нужна нога. Мне нужны обе ноги. Человеку нужны обе ноги.

В правах обеспечено править права, — отвечал юрист, поразмыслив минуту.

Секреты женятся на секретах, мужские на женских. Секреты попарно живут по домам. Секреты секретам рожают девочек.

Пощечина радостно помчалась туда, как ракета, как птичка, на больших скоростях, но вдруг, пролетев недолго, вильнула и, словно возвращенная кем-то оттуда, ринулась вниз и с утроенной силой неожиданно ударила меня по щеке.
И тогда я заплакал.