Общее языкознание

Второе принципиальное свойство языкового знака, по Соссюру. – линейный характер означающего. Означающее развертывается во времени и характеризуется заимствованными у времени признаками: оно представляет протяженность, и эта протяженность лежит в одном измерении – это линия. Соссюр противопоставил линейный характер языкового знака другим знакам (например, морским сигналам, которые могут состоять из комбинаций в нескольких измерениях). Языковые знаки, по мнению ученого, следуют один за другим, образуя цепь. Это особенно заметно на письме.
Современная лингвистика пересмотрела и этот постулат. Например, описание суперсегментных единиц – просодем – позволяет говорить, что все языковые знаки сочетаются по определенным законам, но это не обязательно линейная сочетаемость. Так, интонация может накладываться на звуковой сегмент, ударение сочетается с фонематическим комплексом и т.д.
Явление гипертекста также корректирует представления о линейном характере языкового знака. Еще большие разнообразие знаковых элементов языка обнаружено вследствие введения в научный оборот таких понятий, как невербальные компоненты высказывания (пресуппозиции, следствия), конситуация и др.

В современных языковых системах наблюдается не столько создание новых знаковых комплексов, сколько осложнение уже существующих новыми значениями либо создание новых путем комбинации имеющихся. Именно такого рода процессы дают право утверждать, что языковой знак мотивирован. Постулат Соссюра о произвольности знака породил огромную литературу и если принимается в современной лингвистике, то в такой форме: «Произвольность языкового знака существенно ограничена».

Каждый язык – это средство общения, средство формирования мысли, средство познания мира, средство регулирования деятельности людей и т.д. В акте вербальной коммуникации эти функции, как правило, сочетаются. Например, в рекламном сообщении присутствует и информация о товаре (коммуникативная функция), и воздействие на сознание адресата, его представления о мире и эмоциональную сферу (когнитивная и экспрессивная функции), и побуждение его к действию (регулятивная функция), и стремление сделать сообщение забавным, запоминающимся (поэтическая функция языка). Проблема заключается не в том, чтобы разделить функции, а в том, чтобы показать, какая из них является доминирующей, какие задачи решает говорящий при помощи языка. См. об этом подробнее в [Ягелло М. Алиса в стране языка. Тем, кто хочет понять лингвистику. Пер. с франц. М., УРСС, 2003. Гл.1]

В «Лингвистическом энциклопедическом словаре» (ЛЭС 1990: 604) сообщается: «Термин «Язык» имеет по крайней мере 2 взаимосвязанных значения: 1) язык вообще, язык как определенный класс знаковых систем; 2) конкретный, так называемый этнический, или «идиоэтнический», язык – некоторая реально существующая знаковая система, используемая в некотором социуме в некоторое время в некотором пространстве».

Американская фантастка Урсула Ле Гуин открыла новое направление – теролингвистику - и организовала даже Ассоциацию теролингвистов (от греч. therion - зверь). Что они изучают? «Язык» растений и животных. Говорят, что у растений нет языка... Но это не так, как считают теролингвисты. У растений есть общение, искусство общения, но оно некоммуникационно, не активно, то есть инициатива коммуникации должна исходить от нас, от тех, кому адресованы «сообщения» растений. Все зависит от нашего желания понять, «услышать» их. И тогда нам откроются «детективные сюжеты горностаев, эротические повествования бесхвостых амфибий и тоннельные сказания земляных червей». Один теролингист из Калькутты попытался выявить «лексикон» подсолнечника путем фотографирования растения на фотопленку через определенные промежутки времени. Урсула ле Гуин считает, что этим методом нельзя постичь искусство (язык) растений. Искусство растений некинетично, оно существует не во времени, как искусство животных, а в вечности. «Я предсказываю, что, когда мы обнаружим это искусство, оно окажется не действием, а реакцией, не активным общением, а восприятием. Сможем ли мы познать его? Сможем ли мы когда-нибудь его понять?» Но еще в середине ХХ века большинство ученых не верили, что язык дельфинов будет когда-нибудь воспринят человеческим разумом; более того, многие не верили, что в этом есть смысл. «Однако минет век, и мы, возможно, покажемся будущим поколениям столь же достойными насмешек», - считает писательница. «Представьте себе, - скажет какой-нибудь фитолингвист, - они не умели читать даже на языке баклажанов! И эти люди улыбнутся нашему невежеству, потом поднимут с земли рюкзаки и отправятся читать только что расшифрованные лирические стихи лишайника. А вместе с ними или же вслед за ними пойдет, может быть, еще более дерзновенный искатель прекрасного – первый геолингвист. Не замечая утонченной, но скоротечной лирики лишайника, он станет вчитываться в то, что кроется под ней: в вулканическую поэзию камней, каждый из которых – слово, произнесенной давным-давно самой Землей».

Мотивация может быть и культурно-этническая. Это видно на примере зооморфизмов – названий животных, употребляемых в переносном значении по отношению к человеку. Например, в русском и китайском языках один и тот же зооним, в метафорическом употреблении нередко характеризует человека по разным качествам, иногда прямо противоположным в плане оценки: «корова», «козел», «баран» в русском характеризуют человека с отрицательной стороны, а в китайском «корова» - символ доброты и трудолюбия, «баран» - мягкий, послушный человек, поскольку в Китае это символ счастья и богатства. В русском неупотребительны такие китайские зоонимы, как утка («неспособный человек»), фазан («женщина легкого поведения»), хорек («хитрый и злой человек»), жаворонок («красивая девушка»).

один предмет в разных языках может породить не всегда тождественные понятия . Ср. рус. свекровь и теща– англ. motherinlaw, рус.берег иангл.bank(речной берег)иcost(морской берег). В языке закрепляется не объективная реальность, а та степень познавательного интереса, которая актуальна для данного социума. Нет «общественного интереса» – нет и названия. (Как называется нижняя часть подбородка? Боковина стола?)

интеркодовость – совокупность единиц разных семиотических систем, представленных в определенном типе дискурса.

Изменение установки, модальности, или, как определял Н. Фэркло, дискурс-строя, под которым понимается «конфигурация всех типов дискурсов, которые используются в каком-либо социальном институте или социальном обществе». Поскольку ни один тип дискурса не является замкнутым и завершенным, интерес представляют те изменения, которые отражают речевые (или дискурсивные) практики последнего времени.

Иначе говоря, дискурсивная практика – это предрасположенность членов социума вести себя сходным образом (в аспекте речи) в широком диапазоне ситуаций. Например, если в данное время в определенной культуре принято эксплицировать либо имплицировать определенные смыслы, то эта особенность будет проявляться во многих различных ситуациях.