В мышлении нашем больше не осталось и бледного следа от былого взлета понятий и прежних экстазов понимания. Мы – просвещены, мы – пребываем в апатии. О любви к мудрости давно нет и речи. Уже не существует знания, любителем (philos) которого можно было бы быть. Мы знаем такое, что нам и в голову не придет полюбить это; напротив, мы задаемся вопросом: как нам удается жить, вынося это и не превращаясь в соляной столп.