Лорд и художница

В чувственном безумье на осколках
Станцую то, чем сердце так горит…
Мой взгляд — магнит, он тысячью иголок
Всякого пронзит, воспламенит.
Без крыльев я лечу — то ввысь, то в бездну,
Страстью и свободой так полна!
К чертогам приведу я вас небесным…
Пейте танец — он вкусней вина…
Себя забуду в вихре сумасшедшем,
Лавой кровь кипит, кидает в жар.
Остановись, взгляни, о всяк сюда пришедший,
Не бойся плена танца сладких чар…
Я улыбнусь тебе улыбкой самой нежной,
И взглядом прогоню все мысли прочь…
Мой милый друг, не тешь себя надеждой
Забыть меня, мой танец, эту ночь…

«Самая высокая степень человеческой мудрости — это умение приспособиться к обстоятельствам и сохранять спокойствие вопреки внешним грозам».
Даниель Дефо.

«— Если бы ты мог дать лишь один совет людям как бы он звучал?
— Любите!»

Девушка без любви — что цветок без солнца

Как известно, в каждом из нас живут вечно противоборствующие тьма и свет, Инь и Янь. В особо стрессовых ситуациях невидимые ангел и демон сидят на плечах, ведя увлекательные дискуссии, незаметно подбивая совершать глупости или ввергая в пучину сомнений, на что все люди очень падки. Вопрос «быть или не быть» периодически настигает каждого

«Души людские, как и реки и растения, тоже нуждаются в дожде. Особом дожде — надежде, вере и смысле жизни».
Пауло Коэльо.

Наотмашь мазки резковаты и грУбы,
Иные легки, как касанье пера,
Алеют живые чуть влажные губы
И дивным огнём полыхают глаза -
Казалось, чуть-чуть, и портрет рассмеётся,
Сдвинется с места и оживёт,
А после лукаво слегка улыбнётся,
Проснётся, потянется, что-то шепнёт…
На этом холсте сама жизнь замерла,
Запутавшись в кудри, улыбку, ресницы…
Муза художника — ах, озорна…
Сердце художника — вольно, как птица,
Жизнь — да, ломала, нещадно и страшно,
Но взгляд как и прежде гордо горит
И сколько бы он не споткнулся — не важно:
То, что не убьёт его — лишь укрепит.
И нету покоя душе его страстной,
В ней бурю и пламя с надеждою ждёт,
Над ним — над художником — время не властно,
В картинах своих своих он вечно живёт…
Вдохновение — током и дрожью по коже,
Бегут из-под кисти линии, пятна…
Картины его продать любой может,
Но душу его, что вложил он в них — вряд ли…

Кисть художника везде находит тропы.
И, к соблазну полисменов постовых,
Неизвестные художники Европы
Пишут красками на хмурых мостовых.
Под подошвами шагающей эпохи
Спят картины, улыбаясь и грустя.
Но и те, что хороши, и те, что плохи,
Пропадают после первого дождя.
Понапрасну горемыки живописцы
Прислоняются к подножьям фонарей
Близ отелей, где всегда живут туристы —
Посетители картинных галерей;
Равнодушно, как платил бы за квартиру,
За хороший (иль плохой) водопровод,
Кто-то платит живописцу за картину
Либо просто подаянье подает.
Может, кто-то улыбнется ей от сердца?
Может, кто-то пожелает ей пути?
Может, крикнет: «Эй, художник! Что расселся?
Убери свою картинку! Дай пройти!»
Но, как молнии пронзительную вспышку,
Не сложить ее ни вдоль, ни поперек,
Не поднять ее с земли, не взять под мышку, —
Так покорно распростертую у ног!
И ничьи ее ручищи не схватили,
Хоть ножищи по ее лицу прошли…
Много раз за ту картину заплатили,
Но купить ее ни разу не смогли.
Новелла Матвеева.