Вторжение

Мраморные тела, холодные тела, скульптуры с отсеченными ногами.

Ковыряю ногтем трещину, узкий зазор между живой плотью и мертвой.

Да, я виновен! Виновен, признаю. Наш театр сопротивляется… сопротивлялся до последнего. Я заделывал самые узкие щели, чтобы ничто из Нового мира не проникло в его стены. Я закупорил наш театр, наш храм искусства, как закупоривает бутылку с посланием потерпевший кораблекрушение, — на этом месте Мара все-таки не может сдержаться и закатывает глаза. — Я думал, что сохраняю в бутылке историю, но, как оказалось, там было только одно слово. «Спасите».