П. – Правда. (Садится. Эстрагону.) Как вас звать?
Э. – (без паузы) Катулл.
П. – (не слыша) Ах да, ночь. (Поднимает голову.) Да будьте же чуть повнимательней, иначе мы ни к чему не придём. (Смотрит на небо.) Смотрите. (Все смотрят на небо, кроме Лакки, которого снова клонит ко сну. Поццо, заметив это, дергает за веревку.) Не хочешь смотреть на небо, свинья! (Лакки запрокидывает голову.) Ладно, хватит. (Они опускают головы.) Что в этом необычного? В этом небе? Оно бледное и светлое, как всякое небо в этот час дня. (Пауза.) На этих широтах. (Пауза.) В хорошую погоду. (Он продолжает, напевно.) Час назад (смотрит на часы, обыденным тоном) или около того (снова лирическим тоном), излив на нас начиная (колеблется, понижая тон) с десяти часов утра (повышает тон) неослабные потоки розового и белого света, оно постепенно теряет яркость, бледнеет (поднимает руки, ступенчато опускает их), бледнеет, понемногу, понемногу, пока (драматическая пауза, широко раскинув руки) оп! кончено! оно больше не двигается! (Молчание.) Но (торжественно поднимает руку), но за этой вуалью тишины и спокойствия (поднимает глаза к небу, остальные, кроме Лакки, имитируют его движение) мчится ночь (его голос вибрирует) и вот-вот бросится на нас (щелкает пальцами) вжик! вот так. (Вдохновение покидает его.) В тот момент, когда мы меньше всего этого ожидаем. (Тишина. Мрачным голосом.) Вот так всё происходит на этой блядской земле.