Оксана Васякина

Ты знаешь, я долго думала о том, как мальчики-пионеры могли стать бандитами и ворами, a потом поняла, что очень просто: привычка к жестким иерар­хиям в школе и армии, подчинение общему благу делают свое дело. Прибавь сюда усталость от нищеты и бесцветной жизни. Эти качества, которые я приписываю блатным, не возникли сами по себе. Они были присущи им изначально. Мне скажут, что полстраны сидело, а полстраны сторожило. Чем еще могла закончиться советская эпоха? Только жестоким беспределом. Мы все продолжение этого мира. От этого мне не по себе

Я узнала в ней все. Это была Полина. Я знала в ней все, но она не хотела об этом ничего знать.

У нее, как у многих людей ее возраста, ноутбук еле работал, там было полно вирусов, модем все время ломался.

Я верю в то, что человек похож на место, в котором он родился и вырос. Я похожа внутри себя на дикий лес. Даже Алина это замечает.

Лес был черный, а Ангара стальная. Мне стало страшно не от того, что все мы сейчас можем умереть, а от мира, который я видела всегда с земли, и он казался мне таким простым и обжитым. Теперь я смотрела на Ангару и плакала. Внутри было жарко от восхищения.

Мир, построенный на гибели других миров, — недобрый мир. Но мы живем в нем, и он постоянно превращается в новый, сам себя поглощая, сам себя забывая.

знать.

Мама уже совсем не вставала. Я приготовила борщ и вышла в магазин. Мне нечего было покупать в магазине, я пошла туда просто так, чтобы пойти хотя бы куда-нибудь. Слоняться по опустошенному, изрытому вспученными плашками асфальта Волжскому не было сил. Не было сил находиться на январском ветру, в нем все как будто становилось еще темнее. Поэтому я пошла в «Ленту», которая была в получасе ходьбы от дома: я посчитала, что так я смогу потратить на прогулку не полчаса, а целых полтора. Я вышла в магазин еще и потому, что это простое действие, которое имеет начало, конец и цель; вот так просто, за час можно совершить действие с началом, концом и результатом. Когда живешь во времени ожидания, маленькие бессмысленные дела оказываются очень важными

Никаких больше настольных елочных карликов с приклеенной мишурой! Никаких чужих елок, дачных елок, приемных елок, прекрасных, но недоступных витринных елок

Я видела мир тяжелым и серым. Меня пугало будущее и подавляло прошлое. От этого я не могла ощутить настоящее

Я всегда думала о самом плохом, ждала неприятных последствий, потому что знала, что хорошо бывает редко, а если что-то хорошее происходит, оно тут же съедается темнотой или рутиной