Януш Корчак

Так уж повелось на белом свете, что одному легче, другому труднее, один здоровый и сильный, другой слабый, одному больше дано, другому меньше. Так пусть хоть, по крайней мере, не будет того, чтобы один радовался, что сумел другого огорчить. Чтобы один плакал, а другой над этим смеялся.

Может быть, я слишком строг, но я думаю, что низко, подло, мерзко:
Издеваться над беззащитным.
Досаждать слабому
Шутить, доводя до слез.

И здесь взрослые допускают большую ошибку. Думают, что удар рукой больнее, чем обида, колкое слово. Ошибался и я: долго думал, что начал тот, кто первый ударил. Вовсе нет, виноват тот, кто задирал.

Как и девочки, они сострадают, жалеют, им неприятно видеть чужое горе, только они не хотят показать этого, боятся насмешек. Знали бы они, что бояться насмешек и прозвищ — это тоже трусить!

Взрослые должны знать, что мальчики больше всего сердятся и сильнее всего мстят, когда затронута их стыдливость.

Быть искренним. Не обращать внимания на разные подковырки. Если я что люблю, говорю: «Люблю, и баста!»
И второе правило:
Меня не касается, маленький кто-либо или большой и что говорят про него другие: красив, некрасив, умен, глуп; мне не важно даже, хорошо ли учится, хуже меня или лучше, девочка это или мальчик. Для меня человек хорош, если он хорошо относится к людям, если не желает и не делает зла. если он добрый.

Иногда учителя говорят:
— Он хорошо учится, много читает, развитый.
А кому от этого польза? Если он эгоист, сухарь и вдобавок нос задирает? Совсем как богатый скряга — вызывает только злость и зависть.

Я заметил, что только глупые люди хотят, чтобы все были одинаковые. Кто умен, тот рад, что на свете есть день и ночь, лето и зима, молодые и старые, что есть и бабочки, и птицы, и разного цвета цветы и глаза и что есть и девочки, и мальчики. А кто не любит думать, того разнообразие, которое заставляет работать мысль, раздражает.

Это-то и трудно — говорить о том, что больше всего занимает.

Сведения, почерпнутые от родителей и товарищей, в школе и из книжек, то, что я видел, слышал, прочел, — все это, вместе взятое, составляет прошлое, веселые и печальные воспоминания, все это диктует мне правила жизни на теперь, на сегодня. И только потом уже — будущее.