Юрий Сапрыкин

Суть этого противостояния можно свести к вопросу, однажды сформулированному одним из авторов сборника, журналистом Юрием Сапрыкиным: «„Зачем говорить „нарцисс“, когда можно сказать „мудак“?»

язык поп-психологии проникает в повседневную речь и воспроизводится по любому поводу, заменяя собою фигуру ответственности, поступка, выбора

самый важный критерий роста мы заимствовали из физики: разнообразие, помноженное на скорость, плюс коэффициент движения относительно «других». Чем больше всего нового и полезного мы можем уложить в единицу времени, тем быстрее идет наш личностный рост, и особенно здорово, когда мы растем быстрее, чем другие. Ведь сейчас каждый знает, что в будущее попадут не все.

В противоположность этому человек со здоровым нарциссизмом мог бы характеризовать себя так: «Внутри себя я устойчиво ощущаю, что я хороший. Со мной все нормально, даже если ситуативно я не справляюсь, не достигаю целей или у меня не получается строить отношения. Мне больно, когда интересные люди меня не выбирают, но я уже не разрушаюсь, думая, что это я — ничтожество. Я ощущаю себя способным быть в отношениях на равных, и мне совсем неинтересно заходить в них сверху или снизу. Я согласен на свое собственное место в отношениях с людьми, и для этого мне не надо быть ни грандиозным, ни каким-то особенным. Фантазии об „идеальной версии меня“ уже не подстегивают. Мне все больше интересно узнавать себя настоящего, а не пытаться соответствовать фантому».

есть несколько безусловных вещей, которые принято как-то не замечать. Что Юрий Шевчук – самый популярный в России артист после Цоя. Что группа «ДДТ» – единственная, кто в последние двадцать лет может на раз-два собрать площадку любого размера в любом городе страны. И что сейчас именно этот человек, устроивший огромные антивоенные концерты в обеих столицах, оказался единственной публичной персоной, кто внятно и открыто сказал: ребята, ваша внезапно пробудившаяся национальная гордость, поднимание с колен, размахивание кулаками и угрозы соседям – все это верный путь к большой беде. «Мир катится в сторону зла, и ничего хорошего я в этом не вижу».
И это уже на чудачества не спишешь.
6 октября 2008

Штука в том, что мир, о котором рассказывают «Вести», абсолютно статичен, в нем по большому счету ничего не происходит.

Арт-группа «Война», члены которой размахивают членами перед фотокамерами и объявляют это современным искусством, – не закрадывается ли у них сомнение, что в их жизни что-то не так? Судя по тому, что группа «Война» только что инсценировала перед фотокамерами казнь гастарбайтеров (это у них, опять же, перформанс), – нет, не закрадывается. И так далее, и так далее.

В этом октябре, несмотря на отчетливый привкус конца эпохи, заметных первополосных заголовков не появилось; если бы кому-то пришла мысль законсервировать для потомства уходящую натуру октября-08, стоило бы, пожалуй, купить второй номер журнала Tatler и вырезать двухполосную статью о свадьбе некоего российского предпринимателя и девушки, «которую он встретил в Барселоне на концерте Димы Маликова»: про невесту, кроме этого, сообщается, что на ней было бриллиантовое колье общим весом 88,8 карата – а брачный договор был подписан ручкой стоимостью триста тысяч евро.

Иногда кажется, что вся удивительная хрень, среди которой мы живем в последние годы, – от трансферной политики команды «Зенит» до внутренней и внешней политики Российской Федерации – придумана как особо изощренное испытание для всех здесь присутствующих. И в его финале, как в кинокартине «Догвиль», из сверкающего автомобиля выйдет Верховный Гендиректор и скажет: «Несмотря ни на что, у вас была свобода не быть жадными, глупыми, циничными и продажными. Не пресмыкаться и не менять убеждения десять раз на неделе. Вы этой свободой не воспользовались. До свидания, дорогие товарищи. Отправляйтесь прямо в ад».
18 сентября 2009

Произошедшее в пандемию можно описать понятием Джорджо Агамбена [2] кайрос — «время, поставленное на паузу», то есть время, которое движется к своему концу. Настоящая жизнь закончилась до того, как это время началось, и она начнется опять, когда оно закончится.