Дэвид Винсент

Ей было знакомо мнение, будто вышивка и схожие увлечения символизируют искусственное исключение женщин из мира мужских устремлений. Однако там, где их можно было сочетать с возможностями для женской интеллектуальной практики, они являлись желанными элементами полноценной жизни. Как она объясняла в автобиографии, тихая работа руками была для нее способом дать голос разуму:

Боль и приближение смерти обострили дебаты о том, чем именно столь большое число женщин занято в отсутствие карьеры вне дома.

Корень зла был в социальной изоляции. Периодические визиты тюремного персонала не могли воспроизвести той сложности человеческих отношений, на которой основана нормальная жизнь

лучшая защита от ужасов одиночества лежит в том душевном состоянии, которое привело к тюремному заключению

Не думать о смерти больше, чем необходимо для завершения дела жизни, – писала она, – и не останавливаться на болезни дольше, чем нужно для ее лечения или для умения предотвращать ее, кажется мне простым здравым смыслом – совершенно противоположным настрою и методу религиозной жизни».

Немощные люди заполняют собой страницы художественной литературы XIX века – это связано как с преобладающими стандартами здоровья, так и с благодатными возможностями для создания и разрешения конфликтов вокруг персонажей и их отношений.

Одиночное заключение как мера наказания просуществовало в Британии дольше, чем во многих других европейских странах. В 1910–1911 годах оно было сокращено (Черчиллем) до трех месяцев для рецидивистов и до одного месяца для преступивших закон впервые, а в межвоенный период и вовсе было выведено из системы

Тайная молитва проводит линию различия между христианином и тем, кто просто исповедует религию.

Переписка – как и в случае с Циммерманом, и со всеми другими включенными в сеть писателями эпохи – была средством сбора и обработки материала для книги, а после ее выхода (и признания – с запозданием – ее авторства) уже и сама «Жизнь в комнате больного» породила активную эпистолярную дискуссию.

В 1858 году они обсуждали тему здоровья в переписке: «Любое сделанное дело может оказаться последним, это вероятнее, чем обратное. Но я могу и продолжать, как я уже продолжала, – гораздо дольше, чем можно было ожидать», – писала Мартино, на что Найтингейл отвечала: «У меня тоже „нет будущего“, и я должна делать все, что в моих силах, не откладывая».