Вы называете жестокостью то, — с жи­востью возразила богиня любви, — что состав­ляет главную сущность чувственности, веселой и радостной любви, — то, что составляет при­роду женщины: отдаваться, любя, и любить все, что нравится.
— Да разве может быть что-нибудь более жестокое для любящего, чем неверность воз­любленной?
— Ах, так ведь мы и верны, покуда лю­бим! — воскликнула она. — Но вы требуете от женщины, чтобы она была верна, когда и не лю­бит, чтобы она отдавалась, даже если это и не доставляет ей наслаждения. Кто же более жес­ток, мужчина или женщина? Вы, северяне, во­обще понимаете любовь слишком серьезно и су­рово. Вы толкуете о каких-то обязанностях там, где речь может идти только об удовольствиях.