Земля уходила из-под ног, мир вокруг меня дрожал и таял, рассыпаясь на миллионы мелких ярких огоньков. Все становилось сияющим и тусклым одновременно, и мне даже нравился этот неожиданный дар судьбы: ничего не понимать, ничего не чувствовать и вообще не быть, меня вполне устраивала столь радикальная анестезия.