Но с годами я начал с горечью ощущать утрату того, что когда-то познал в парадной гостиной Марчмейн-Хауса и потом еще два или три раза, – некоего напряжения чувств, полной отрешенности и веры в то, что не рукою единой вершится дело, – иначе говоря, утрату вдохновения.