– Я православный, – сказал он, доставая из-за пазухи свой собственный маленький крестик. – Клянусь, что сделаю все возможное, чтобы уберечь твоего сына от беды! – Сергей коснулся креста губами и бережно спрятал его обратно. Восемь лет назад Духарев тоже клялся и целовал крест. Такшонь знает, что Сергей сдержит слово. Кроме того, дьюла Сергею обязан. Не только за Тотоша, но и за дочь. – Я бы сделал это и без клятв, дьюла, – сказал Духарев. – Мне нравится твой сын. – Я рад этому, воевода! – взгляд угорского князя потеплел. – Твой сын мне тоже по нраву. И потому еще один совет: когда поедешь к булгарам, не говори о том, что его мать – булгарка. Духарев пристально посмотрел на дьюлу: что ты такое узнал, старик? – Что… – начал он.И умолк. Потому что увидел над мадьярским князем ту же черную тень, что видел когда-то над киевским князем Игорем. Время дьюлы Такшоня прошло. Но это еще не значит, что княжич погибнет в походе Святослава. «По крайней мере я постараюсь, чтобы этого не случилось, – подумал Духарев. – И передам Святославу просьбу стар