Она не прошла вперёд, чтобы полить цветы, у неё вообще не было в руках лейки, вместо этого она ласково обняла Петю сзади за шею и закрыла ему рот и нос мягким платком, от которого сильно пахло лекарством. Петя хотел было вырваться, но Лидия Михайловна прижала его затылком к своей тёплой груди, всем телом своим оттеснила его к балконной стене, и тут облака пошли в Петю, как пена на выпиваемой воде, он потерял силы и сел на маленький стул, а потом и вовсе перестал что-нибудь чувствовать или понимать. Глаза Пети, не мигая, уставились в небо, и в них Лидия Михайловна сразу увидела две своих крошечных тени, она положила платок на грудь мальчика и, развернув пакетик с солью, посыпала ею его раскрытые светло-серые глаза. Потом она склонилась над Петей, стирая ладонью волосы с его лба, и крепко прижалась губами к его правому глазу, просто потому, что он был к ней ближе. Раскрыв рот, она что было силы всосала глаз, он ушёл с чмокающим звуком, и когда уже был во рту Лидии Михайловны, она пустила вход зубы, чтобы перекусить некие нити, связующие мёртвое и живое, или, иначе, ощущения вкуса и любви, на закинутое назад лицо мальчика тихо потекла мелко пузырящаяся светлая кровь, Лидия Михайловна легко проглотила глаз и, чуть повернув Петину голову, так что кровь пролилась через скулу и закапала на пол, натужно всосала и второй, проглотила, облизнула губы и, осторожно подняв мальчика под мышки, словно боясь разбудить, потащила в комнату, ноги Пети волочились по коврам, в ванной Лидия Михайловна нагнула Петю капающим лицом в раковину и быстро перерезала ему сбоку шею опасной бритвой.