Это был пожилой человек, худой, серьезный, обладающий самой заурядной внешностью, – русского дворянина я представлял себе совсем другим. Гораздо больше меня поразила наружность его товарища – высокого молодого человека, удивительно красивого, со смуглым злым лицом и руками, ногами и грудью Геркулеса. Он поддерживал своего спутника под локоть и помог ему сесть на стул с такой заботливостью, какой вряд ли можно было ожидать от человека его внешности.