К своему ужасу, она нащупала голое тело, трусы, а вовсе никакую не юбку, и в соответствии с самой женской из всех известных логик стала судорожно вспоминать, какие именно трусы нацепила сегодня утром, и, вспомнив, пришла в совершенное отчаяние. Трусы никуда не годились, хлопчатобумажные, заслуженные, в ромашку. Ромашки раньше были веселенькие, но от многочисленных стирок повыцвели и посерели.