Глядя на толпу, я думал: у нас есть опыт убийств, предательств, отречений от родных, но он как бы никому не принадлежит; опыт есть — а прозрения не случилось, никто не сказал — кровь на руках моих, Боже, это я, это моя вина пред Тобой и людьми.