— А хочешь, я сейчас спою? — Давай. И я запела: Как провожают пароходы-ы, Совсем не так, как поезда-а-а… Я ужасно старалась. Украдкой я посматривала на Колю. У Коли было задумчивое и серьёзное лицо. Он смотрел вдаль. Может быть, он думал о том, как станет лётчиком, когда вырастет. Вода, вода, — Кругом вода… — пела я. И вдруг я услышала: — Эй, Люська, где ты? Под деревом стоял Павлик Иванов. Мы с Колей замерли. От этого Иванова только и жди неприятностей! Ведь он всем разболтает, что мы на дерево залезли. И достанется же нам тогда от родителей! И во дворе станут дразнить «жених и невеста»… Иванов походил вокруг песочницы, поглядел по сторонам. — Люська! — заорал он. — Выходи! Я тебя нашёл! Ты в подвале сидишь! В это время из подъезда вышла моя Люська. — С чего это ты решил, что я в подвале сижу? — удивилась Люська. — Да не ты! — сказал Павлик Иванов. — Тут Синицына где-то спряталась и оттуда поёт. Давай её искать? — Вот ещё! — сказала Люська. — Сама отыщется… И потом, разве она умеет петь? Пищит, как цыплёнок. Слушать противно! — Всё-таки странно, — сказал Павлик. — Где же она? Я слышал её голос где-то рядом. — Да что ты заладил — «её голос, её голос»! Только и слышу со всех сторон: «Ах, какой у Синицыной голос! Ах, как Синицына хорошо поёт!..» Да если хочешь знать, это я её всем песням научила! Это было такое враньё, что я чуть с дерева