Это столкновение противоречивых чувств было очень характерно для Юджина, и, будь в нем развита способность к трезвому самоанализу, он пришел бы к выводу, что по натуре он мечтатель, влюбленный в красоту, влюбленный в любовь, и что ему несвойственно хранить верность какой-либо одной женщине – кроме единственной, несуществующей.