Призрак Гастона Леру имеет мало общего с тем, который воплощен в мюзикле. Во-первых, призрак Леру больше похож на смерть, чем на человека. Вместо лица у него череп, обтянутый кожей, отсутствует нос, глаза сверкают необычным светом... Это сама метафора смерти. Его можно сравнить, наверное, с Гренуем из "Парфюмера" - в том смысле, что это зыбкий образ, аллегория, а не человек. Но (и это второе отличие от мюзикла) - у него есть имя: Эрик. В этом смысле он перестает ускользать от читателя. Имя делает его более понятным и близким. Невозможно не сопереживать Эрику. Ведь несмотря на лицо, искаженное маской смерти, он обладает многочисленными талантами: музыканта, чревовещателя, архитектора, изобретателя... Эта книга, наверное, лишена большой художественной ценности, но заслуга Леру в том, какой глубокий и интересный образ он создал в Эрике, в герое, который одновременно сочетает и божественное, и дьявольское начала.