Наука секса с Татьяной Никоновой

Одна из книг, перевернувших мою жизнь. «Поток» часто относят к бизнес-литературе, объясняющей, как заставить людей работать больше и эффективнее. На самом деле это в первую очередь перечень главных вопросов о смысле жизни и набор инструментов, помогающих получать больше удовольствия от любой деятельности. Книга — руководство по тому, как выбирать себе работу и как её организовать, чтобы не мучительно отбывать часы, заставляя себя выполнять утомительные действия, а сделать процесс увлекательным, полностью погрузиться в него, войти в состояние «потока» — с высокой концентрацией, отличной производительностью — и, главное, получать огромное удовлетворение.

Мне эта книга помогла не только перестроить подход к работе, но и найти часть ответов на вечные вопросы: зачем я живу, чего я хочу, какая жизнь мне нужна, что в ней действительно ценно именно для меня — и даже сменить вектор деятельности. Книгу перевела на русский моя приятельница, психотерапевт Елена Перова, и это хороший пример, насколько важно, чтобы за переводы брались профессионалы. Иногда потенциально чрезвычайно полезная литература теряет в переводе вообще всё.

“Лонгборн” Джо Бейкер — это пересказ “Гордости и предубеждения” (и немного додуманного, что могло случиться после окончания романа) со стороны слуг в доме Беннетов, которые видят гораздо меньше того, что полностью занимает их хозяев, но и значительно больше того, на что хозяева вообще внимания не обращают.

Трезво смотрящая на жизнь Элизабет сроду не выносила за собой горшок (прислуга делает это каждый день) и не стирала свои салфетки для месячных и изгвазданные шатаниями по полям подолы (прислуга занимается описанной в подробностях выматывающей стиркой каждую неделю). Нежная Джейн выходит за богача Бингли, отец которого сколотил состояние на продаже рабов. Лакей Бингли — мулат, внебрачный сын Бингли-старшего от рабыни, и брат служит брату, нося все эти бесконечные записочки из Лонгборна в Незерфилд и обратно — вести покупались часами мускульной работы лакея. У мистера Беннета тоже внебрачный ребенок, о котором они никогда не заботился так, как о своих дочерях и их перспективах выйти замуж. У Уикхема слишком старая жена, женился вынужденно, предпочитает помоложе. Дворецкий — гей, и среди простолюдинов всем на это плевать, многие даже охотно идут ему навстречу. Служанку Мэри переименовали в Полли, чтобы не путать с хозяйской дочерью. Экономка пытается пропихнуть мистеру Коллинзу Мэри Беннет, но не вышло (а я тоже, кстати, всегда думала, что Мэри бы ему отлично подошла, причем она бы им восхищалась, в то время как Шарлотта Лукас его стыдилась). Сам мистер Коллинз справедливо задается вопросом, почему в настолько небогатом доме дочери никак не приучены к домашней работе и не помогают на кухне.

Очень заметно, что Беннеты небогаты — не потому, что у них “всего лишь” четверо или пятеро слуг, а потому, что этим слугам приходятся выбиваться из сил, и половина прислуги в дом пришла в возрасте шести-семи лет и прямиком из работного дома, то есть им повезло, что их вообще куда-либо взяли, и детский, а также почти рабский труд — основа способности семьи Беннет выглядеть прилично. Пемберли — богатое поместье, и выражается это не только в том, что там слуг десятки, и для всех полагаются собственные кровати и униформа за хозяйский счет, а и в том, что их и нагружают меньше, среди них нет прислуги “за все”, некоторые так и вовсе выполняют ненужную работу, результаты которой никогда не пригодятся. Зато выживание дома в Лонгборне полностью зависит от сделанного слугами.

Немного раздражает, что главная героиня, служанка Сара, повторяет одно и то же, например, что и Джейн достаточно захотеть, чтобы куда-то уехать, и леди Кэтрин, но потом становится понятно, что Сара просто не видит разницы в их положении. Леди Кэтрин действительно достаточно захотеть, а Джейн надо было чуть ли не при смерти от тоски находиться, чтобы родители нашли оказию и отправили ее развеяться. Но тому, кто находится на десять ступеней ниже в социальной иерархии, тоска молодых мисс Беннет по невозможности поступать самостоятельно (и что может делать леди Кэтрин) совершенно незаметна.

При этом Сара завидует Элизабет, раздумывая, каково быть такой красивой и обеспеченной (ну, Сара так полагает) и твердо желать выйти замуж только по любви, хотя Сара и сама отказывается от сулящего стабильность брака во имя недоступной ей тогда любви, так что разницы между хозяйкой и служанкой нет вообще, разница только в стартовых возможностях и широте перспективы. То же в итоге происходит и с невозможностью для Сары уехать, когда захочется. На самом деле она может все, что угодно, это вопрос исключительно волевого усилия. Но если с ней что-либо в результате случится, расплачиваться ей придется гораздо дороже, успеха Лидии Беннет ей никогда не повторить, как и любому из слуг, и неважно, насколько добры их хозяева. Слуги — это слуги, и это все, что о них думают.

У Коути самостоятельно и в соавторстве за последние годы вышло полдюжины книг, если не больше. Я читала "Недобрая старая Англия" о всяких творившихся в ней ужасах, еще у нее есть биография королевы Виктории и романы о призраках и вампирах, — Коути, как легко догадаться, пишет по-русски, а специализируется на викторианстве и особенно его темной стороне.

"Женщины викторианской Англии" — в развлекательном ключе написанная книга о том, как жили женщины: их быт, образование, подход к браку, отношение к здоровью, повседневные занятия, этикет и участие в политической жизни. В основном рассказывается о среднем классе, но не забываются и аристократы с рабочим классом. И хотя пишет Коути с заметной любовью и приводит массу источников, реальных историй, постановлений судов и изображений из тогдашней прессы, минимум раз в главу мороз по коже пробирает. Отлично развенчивает любые мифы про хруст французской булки:

"Было бы так прекрасно носить эти прекрасные платья". На самом деле: одно только белье могло весить килограмма три, корсеты гробили здоровье, в некоторые периоды на платье обеспеченной женщины могло уходить по 40 метров ткани, стирка была адом, швеи зарабатывали очень мало и выбивались из сил, еще постоянно кто-то умирал и приходилось годами ходить в трауре со строгими ограничениями во внешнем виде, а на обожаемые сегодняшними ностальгирующими балы так просто не попадешь, сезон — это для избранных (и зачем без него, спрашивается, платья).

"Женщина была хранительницей очага, как ей и положено, работать не требовалось". На самом деле: не работали только обеспеченные женщины, а выбор профессий для остальных был крайне невелик, так что гораздо больше женщин драили вручную чужие очаги по 18 часов в сутки, чем работали домашними ангелами у собственного, причем униформу горничные должны быть покупать себе сами, а еще женщины работали на фабриках и в шахтах в том же режиме.

"Мужчины защищали женщин, и те могли оставаться женственными". На самом деле: до середины XIX века развестись было практически невозможно, побои со стороны мужа основанием для развода не служили, мужчина имел право на все имущество и любые доходы жены, защитить свои деньги было малореально, дети при разъезде оставались с отцом, а если незамужняя женщина и решалась работать, отец мог запретить ей получать за это плату, потому что леди трудиться нельзя (реальная история, произошедшая с преподавательницей математики в Королевском колледже, ей пришлось работать бесплатно).

"Традиционное стабильное общество, где каждый на своем месте". На самом деле: технический прогресс, дети работают с раннего возраста, медицина ни к черту, работающей контрацепции нет, каждые роды — русская рулетка для матери и младенца, легально продаются опиумные препараты, и женщины на них массово сидят, одна из причин крайне распространенных нервных расстройств — острое нежелание выходить замуж и внутренний саботаж, среди выпускниц пансионов распространена анорексия из-за неправильного питания, а суфражистки активно объясняют, что со всем этим обществом не так.

У книги есть свои недостатки, конечно, и главный — некоторая поверхностность. Например, упоминается доктор Джеймс Барри и слухи о том, что он на самом деле был женщиной. Авторы пишут, что, возможно, Барри был гермафродитом, хотя известно, что на самом деле мужчиной всю жизнь прикидывалась и многого в карьере достигла Маргарет Энн Балкли, она даже ребенка родила. Или указывают, что Флоренс Найтингейл интересовалась математикой, но занялась более доступным делом, и не упоминается, что Найтингейл все же внесла изрядный вклад в статистику, используя для ее отображения инфографику, а еще она во время Крымской войны изобрела круговые диаграммы. Ну и называть проституцию древнейшей профессией все же не стоит, это неправда.

Но если читать книгу как сборник анекдотов, помогающий составить более или менее целостное представление о жизни викторианских женщин, она с этим более чем справляется. К тому же авторы обо всем, что заявляют, говорят предметно и с конкретными примерами, а пишут увлекательно и очень легким языком.

Симпатичное исследование, понравится тем, кто читал “Краткую историю быта и частной жизни” Билла Брайсона, но хотел большего вникания в предмет. Если Брайсон концентрируется на исторических анекдотах о гениях и фриках, а также нанизывает свои идеи на отсылки к Всемирной выставке 1851 года (довольно надоедливо, надо сказать), то Уорсли предельно конкретизирует бытовые вопросы и связывает социальные изменения с домашними. Более того, она создает телепередачи на ту же тему, поэтому самостоятельно чистила серебро, таскала воду, готовила в печах разной конструкции и так далее, поэтому всему веришь.

Перевод местами хромает — называть геев гомосексуалистами сейчас как-то неловко. Также мне лично не все ее мысли относительно развития быта и роли женщины в обществе понравились, зато она очень точна в деталях, показывает кучу картинок, и описания беспощадного быта прошлого и связанных с ним представлений заставляют возблагодарить провидение за жизнь в XXI веке.

К тому же Уорсли больше внимания уделяет повседневной жизни женщин, особенно учитывая, что та документировалась крайне слабо. Свидания в уборных и ночные сорочки с фижмами! Это ж надо было додуматься.

Гипнотическая книга, не оторваться. Привычный сюжет — хорошая английская семья, изрядно потрепанная двумя мировыми войнами, но у детей образование (постоянно цитируют классиков, и Форстер изо всех щелей), стойкость (куда их только не заносит), насыщенные взаимоотношения с окружающим миром (от лондонской обстановки для Линды Радлетт до непременных собак), всех родственников не упомнишь, кто-то важная шишка, а кто-то скандально сбегает за границу с женатым мужчиной.

Мы читаем об этом из романа в роман, а главная героиня Урсула раз за разом проживает одну и ту же жизнь, пытаясь изменить ее направление и прожить правильно. Выйти замуж или остаться одной? Работать тут или там? Путешествовать или нет? Спасти кого-то или не беспокоиться? Надеяться ли, что тебя спасет попытка кого-либо спасти? Может, убить Гитлера? Или сосредоточиться на спасении кого-то для любимых и близких?

И вот Урсула делает выбор за выбором и обнаруживает, что идеального способа сделать все правильно не существует, кто-нибудь всегда пострадает и кто-то твои действия не оценит, а каждый выбор или случайность, на которую ты не можешь повлиять, делает тебя немного другим человеком и постепенно меняет все. Остается только выживать и беречь близких.

К тому же выясняется, что ты не одна такая, проживающая жизнь за жизнью и делающая сложный выбор каждый раз. Может казаться, что этот другой человек скучный и жесткий, но ты никогда не узнаешь, какой выбор пришлось сделать ему, чем пожертвовать и с чем смириться. У других людей тоже есть желание выжить и спасти близких, даже если они никогда об этом не узнают.

Особенно стоит отметить вариант жизни, где героиня становится жертвой сексуального насилия, и в результате все летит к чертям, настолько разрушительными оказываются отсутствие знаний о сексе, отсутствие сексуальной свободы и невозможность обратиться к близким в случае беды, потому что они не примут и не помогут.

"Левая рука тьмы" (остальное из сборника я еще не читала) — удивительное произведение, объясняющее, каким образом сексуальная организация человеческих тел и гендерные правила определяют всю нашу жизнь и образ мышления. Человек при этом в романе только один, остальные — население планеты, где все люди — гермафродиты, большую часть жизни проживающие как андрогины, половые органы у них спрятаны. Во время эструса ("течки”) 3–5 дней в течение 26-дневного цикла они выглядят внешне и гениталиями как земные мужчины или женщины и страшно хотят секса, поэтому работу в эти дни можно смело прогуливать, культура позволяет. При этом превратиться можешь в кого угодно — хоть в мужчину, хоть в женщину, самостоятельно это не контролируешь, но могут повлиять внешние факторы, например, если эструс только начинается, а встречаешь кого-то, кто уже в его расцвете, испытываешь желание, и если оно взаимно, тело откликается и выдает противоположный тому, на кого запал, пол (гетенианцы все или почти все гетеро, что при таком раскладе и неудивительно, а то затруднительно искать себе пару каждый месяц).

Переносить эструс без секса тяжело, поэтому воздержание используется как вариант аскезы. Забеременеть может любой, если повезет в эструс стать женщиной и зачать, причем наследство и родство передаются именно по этой линии, отцы мало значат, поэтому самостоятельно родить ребенка — желанно и позволяет в действительности считать себя родителем. Сексуального насилия нет вообще, промискуитет никак не осуждается и совершенно нормален.

И вот к этим мирным и отлично устроившимся людям прилетает персонаж из прогрессивного межпланетного союза, — темнокожий мужчина, у которого в голове не укладывается, как это можно оценивать человека не по тому, мужчина он или женщина (и постоянно пытается кого-то в одну из категорий притянуть), даже сравнивает женщин с животными и мельком упоминает, что на Земле в этот момент истории гомосексуалов презирают. К концу у него в голове что-то все-таки поворачивается, но не кардинально, а вот нам стоит рассматривать другие варианты человеческих сообществ, пусть даже и нереальные, чтобы свежим взглядом посмотреть на собственное. И вообще — рано нам в космос, нам бы сначала друг с другом и собой разобраться.

Бертран Рассел получил за изложение своих идей о новом семейном мироустройстве (1929 год) Нобелевскую премию (только в 1950), революционно по тем временам высказавшись о необходимости дать женщинам больше свободы, мужчинам — перестать указывать женщинам, как себя вести и чувствовать, и вообще пересмотреть идеи о браке, разводах, измене, сексуальной жизни, моногамии и том, что мы называем семье. При этом Рассел все равно по факту обращается к мужчинам, ему не приходит в голову, что дети могут жить с кем-либо еще, кроме собственных матерей, а также полагает, что жизнь у проституток тяжелая из-за общественного давления и моральных норм, в которые те не вписываются (а не потому, что сама работа ничего хорошего им не приносит). Поэтому сейчас это не просветительское, а увлекательное историческое чтение, помогающее разобраться, как в свое время двигалась западная мысль, осмысляющая формы человеческих взаимоотношений.

Героиня пьесы, молодая образованная девушка, постепенно догадывается, что ее мать зарабатывала на жизнь проституцией, а жизнь дочери обеспечила содержанием борделей по всему миру. Сама же девушка мечтает не выйти удачно замуж, а вести бизнес, разбираться в бухгалтерии и ни от кого не зависеть. Пьеса вышла более 120 лет назад, а поднятые вопросы до сих пор актуальны. Если женской красотой торгуют другие люди, может, правильнее женщине самой ею торговать? Имеет ли смысл осуждать женщину за ее выбор при крайне бедном наборе альтернатив? Кто виноват в том, что не желающая быть рабыней женщина сама становится работорговцем? И почему до сих пор всю ответственность за проституцию взваливают на женщин, а не на клиентов, благодаря которым проституция существует?

Как в разное время исследовали секс? Какими хирургическими и статистическими изысканиями занималась Мари Бонапарт в поисках оргазма? Как исследуют секс сейчас? При чем тут свиньи? Что будет, если заставить мышь носить трусы из полиэстера? Знаем ли мы хоть что-то о сексе, подтвержденное доказательной наукой? Мэри Роуч дает ответы на все вопросы.

Воображаемая доктор Татьяна ведет колонку с ответами на вопросы разнообразных животных, жучков и паучков об их сексуальной жизни, и оказывается, что апеллировать "к природе" при обсуждении человеческого сексуального поведения совершенно бесполезно — живая природа предоставляет настолько разнообразные модели секса, что единой и подходящей всем и не найти.

Печальный, но крайне полезный просветительский сборник, включающий в себя как реальные истории переживших сексуальное насилие, так и практические советы по поведению в сложных ситуациях (например, если пострадал от насилия кто-то близкий). Также разбираются мифы о сексуальном насилии, заставляющие нас неверно интерпретировать чужое поведение и негативно оценивать пострадавших.

Кривовато переведенная (бодипозитив оказывается просто позитивом, а Comic Con — конференцией карикатуристов), но даже в таком виде крайне полезная книга для женщин, у которых бывает секс, и для людей любого пола, у которых бывает секс с женщинами. Нагоски — оптимистка, уверенная в возможности продлить насыщенную сексуальную жизнь в моногамных отношениях на годы и десятилетия, а ее подход строится на изучении принципов женского удовольствия. Как возникает или тормозится возбуждение? Что мешает оргазму? Как стресс меняет все? Как интерпретация происходящего влияет на нашу оценку собственных возможностей и соответственно ожидания? Что может сделать партнер? Не так уж и мало, как выясняется.

Анна Шадрина — социолог из Минска, живет и работает в Лондоне и выясняет, что происходит в России и Беларуси с институтом брака и всем, что его сопровождает. Замужество сейчас перестает быть нормой жизни для женщин, но что на самом деле происходит с женщинами, отказывающимися от брака? Есть ли в их жизни любовь и отношения? Что вообще дает брак женщине и кому он необходим?

Мюшембле разобрался, что происходило с сексом последние 500 лет — отсчитывая от прибытия Колумба в Америку. Все женщины были скромными и с глазами в пол? До свадьбы ни-ни? Внебрачные дети — позор для всех? Крестьяне и свет жили по одним законам? Обвиненным в ведьмовстве приписывали особую сексуальную активность? И знали ли люди, что такое и зачем нужен оргазм?

Толстый сборник убедительных объяснений, почему люди так склонны к промискуитету и не в состоянии долго и счастливо придерживаться сексуальной моногамии. Вывод авторов: человеческий вид использует секс для дружбы, укрепления социальных связей и гарантий выживания для потомства. А вот моногамия — культурный конструкт, выгодный далеко не всем.

Отлично переведенный и получивший невероятный набор престижных премий фантастический роман о разуме боевого космического корабля, не разбирающегося в гендерных особенностях людей, поэтому всех определяющего в женский род. Никакой путаницы из-за этого причем не происходит — какая разница, кто перед вами, если существенно только, как она к вам относится и на что способна.

Дебютный роман бывшей порно-суперзвезды Саши Грей, которая лихо жонглирует отсылками к самым разнообразным фильмам, наматывая все на сюжет о поиске загадочного подпольного общества запретных сексуальных наслаждений в духе фильма "Широко закрытые глаза", но, как и в фильме, не всегда понятно, секретность не дает найти концов, или героям все просто привиделось.

Фантастический роман о далеком будущем, где люди обжили всю Солнечную систему и собственные тела: все живут долго, меняют гормональный набор и половые органы и на протяжении очень длинной жизни становятся то отцами, то матерями в поисках уникального человеческого опыта и возможности давать новую жизнь и проживать по-новому собственную.

Классический феминистский труд второй волны о послевоенном американском браке и его последствиях для женщин, из которых лепили степфордских жен: бэби-бум, чрезвычайно ранние браки, тотальная сексуальная неудовлетворенность, многочисленные измены, злоупотребления психотропами, отсутствие собственного места в жизни и прочие особенности жизни Бетти Дрейпер в пригороде.

Почему женщины больше заинтересованы в сохранении сексуальной привлекательности, чем в развитии собственной сексуальности? Какого черта комфорт, нежность и удовлетворение нам обещают кремы и шампуни, а не мужчины, которых мы любим? И как требование выглядеть прекрасно убивает все прекрасное в женской жизни? Отвечает Наоми Вульф — подробно и доходчиво.