Королевские идиллии

КОРОЛЕВА (выходит, роясь в сумочке) Все, я готова.

РЕЖИССЕР Начали!

КОРОЛЕВА (с мягкой улыбкой) В этот праздничный день я хочу поговорить с вами о том, что близко всем нам и волнует всех нас, кто бы мы ни были и где бы ни жили. (Смотрит на гвардейцев) Да что ж за дурдом такой. Я вообще считаю, что давно пора вернуть порку розгами. Хоть какой-то порядок был. Нет, ей-богу, это идея. Завтра же верну. Так вот, в этот тихий канун праздника я хочу, чтобы...

РЕЖИССЕР Стоп! Что это? Откуда в окне рожа?

КOРOЛЕВА (в сторону). Ой. Ой. Ой, как они мне все надоели, фу. И лица какие-то некрасивые. Мои дорогие! Моё сердце молчит и это молчание я хотела бы разделить с вами. Нет слов, чтобы выразить мои чувства, моё стремление сделать так, чтобы подобное никогда больше не повторялось. Я искренне верю, что всякое зло будет остановлено. (Опять в сторону). Ну, кажется, ничего. Сейчас только пофотографируют и...

ГЕРЦОГИНЯ КЕМБРИДЖСКАЯ (шёпотом из-за занавески). Ваше Величество! Куда это вы спрятали кукольный домик?

Букингемский дворец

КOРOЛЕВА (из-за кукольного домика) Нет, я не выйду. Нет, и не просите. Нет, я сказала, нет. Вы что, не видите, я занята?

ДВОРЕЦКИЙ Но Ваше Величество, там журналисты!

КOРOЛЕВА Пойдите и скажите им, что... а почему именно я? Парламент на что? Это же их подняли на ноги, не меня! Я вообще спала! Вы меня разбудили!

Впоследствии никто из очевидцев этой сцены не смог дословно воспроизвести речь пани Страусовой. Oднако среди пассажиров оказался еще один политик, который хитроумно не принимал участия в споре пана Рыжечки и пана Земана. Пан Хмара, секретарь приемной Президента, проехал до самой конечной остановки трамвая и предложил пани Страусовой должность составителя публичных речей.

Смятение в большом зале. Надевают очки, чтобы лучше рассмотреть друг друга. Косятся под стулья. Дворецкий проверяет комнату для джентльменов. Украдкой заглядывают за занавески. Мало-помалу смятенная толпа вытекает из зала и растекается по дворцу.

КОРОЛЕВА (нейтрально) Ну что же, господа, раз Учёного-физика нет, давайте награждать Учёного-химика.

УЧЁНЫЙ-ФИЗИК (стесняясь, очень тихо). Простите, а где здесь... Гм, гм. Пойду-ка я сам поищу, а то неудобно.

КОРОЛЕВА Я очень рада видеть здесь сегодня учёного-фи... А где учёный-физик?

Церемониймейстер (шипит) Где физик? Чтобы через секунду был здесь!

Монархия сообщает

Королевское общество Разъяснения Затруднений. Герцог Йоркский и герцогиня Йоркская присутствовали на юбилейном обеде в честь разъяснения одна тысяча семьсот пятидесятого затруднения.

Затруднение под номером одна тысяча семьсот пятьдесят было дополнено дополнениями под номерами со сто тринадцать по сто тридцать пять. С приложениями.

Обед был в высшей степени приятным и удовлетворил самые смелые ожидания. Во время десерта присутствующие играли в фанты. На десерт были поданы знаменитые корнуолльские ириски.

– Кстати, Ваше Величество, помните, я говорил вам на прошлой неделе... – спохватывается премьер-министр.

– Неа, не помню, – прожёвывая ириску, говорит Её Величество. – У меня ж это, как его. Забыла. А знаете, что на самом деле Эшкалибур – это Эшкимолибур? Я поняла, что было – в камень обратился рашплавленный шахар.

И она потихоньку выплёвывает ириску в носовой платок – вместе с вставной челюстью.

Платок тайно уносит дворецкий.

Букингемский дворец

– А вот, Ваше Величество, покажите-ка нам затруднение номер три! – жуя, придумывает премьер-министр. – Оно такое изящное! Древнее.

Её вдовствующее Величество ловко справляется с задачей, вставив в глаз моноколь и трижды сделав недоумённое лицо.

– А теперь пусть Его Высочество покажет нам затруднение номер пять! – распоряжается она. – Оно тоже ничего. Средневековое.

– Ну, бабушка! – возмущается герцог Йоркский. – Ой, то есть, Ваше Величество! Вечно вы!

Но герцог тоже парень не промах. Он быстро пересчитывает пять пальцев руки, а второй изображает пистолет, приставленный к лысине.

– Теперь, Ваше Высочество, – поворачивается он к герцогине, – очередь ваша.

– Опять я! – надувает губы герцогиня Йоркская. – Ну, и что там у вас?