Меня зовут Арам

Араб умер. Он умер сиротой на чужбине, за сто тысяч миль от родного дома. Он хотел вернуться домой и умереть там. Он хотел снова увидеть своих сыновей, хотел вдохнуть их запах, хотел разговаривать с ними, хотел услышать, как они дышат. У него не было денег. Он все время думал только о доме и сыновьях. Теперь он умер. Ступай. Я люблю тебя.

— Доллар с четвертью, — сказал Пандро, — или мы уходим к баптистам.

выслушал твой доклад. Все было отлично. Ты говорил о войне, в которой погибло несколько миллионов человек. Насколько я понял, ты доказал, что война велась не напрасно. Скажу тебе, я даже доволен. Столь внушительное и прекрасное утверждение могло сойти лишь с уст одиннадцатилетнего парня, который верит в то, что говорит. От взрослого мужчины я вряд ли снес бы такое чудовищное утверждение. Продолжай свое изучение жизни по книгам; если проявишь усердие и глаза не подведут тебя, то к шестидесяти семи годам ты поймешь всю невероятную глупость того, что так невинно произнесли сегодня твои уста на чистейшем английском языке. Во всяком случае я горжусь тобой, как и другие члена семьи Гарогланянов. А теперь все можете идти. Я хочу спать. Мне не одиннадцать лет. Мне шестьдесят семь.

Тут дедушка кивал своим сыновьям, те — своим братья подталкивали друг друга, женщины смущенно оглядывались по сторонам, и все Гарогланяны, числом тридцать семь или тридцать восемь, вставали и уходили во главе с дедушкой,

Представить себе, что они разовьются в капитанов индустрии, было невозможно, да они ими и не стали. Если спросили бы их самих, кем они хотят стать, они ответили бы, нисколько не покривив душой: «Не знаю. Наверно, никем».

Когда я вернулся в гостиную, старик лежал, растянувшись на кушетке, и улыбался во сне, а его сын, мой дядя Джорги, пел хвалу мирозданию во всю мощь своего прекрасного, печального голоса.

Весной вода торопилась, а вместе с ней и сердце, но по мере того, как цвет полей менялся от зеленого к желтому, соцветия сменялись плодами, а солнечное тепло — дерзкой жарой, реки текли медленнее и сердце наполнялось ленью

Если вы прочтете в какой-нибудь книжке, будто отец любил глупого сына больше умных своих сыновей, так и знайте, что это писал человек бездетный.

Можно обойти хоть весь свет и не найти ничего, ибо такие ищут. Все, что требуется, это изменить собственный взгляд на мир.

Тем временем я скинул рубаху и предстал перед комиссией по пояс голый, с темнеющими на груди волосами.
— Видите? — сказала мисс Огилви. — Писатель.