Сарторис

Старый американский юг

Ну вот, наконец-то, я увидела фолкнера здорового человека (хаха). Моя первая прочитанная у него книга была последней, им написанной. И оно, конечно, произвело впечатление ахтунга. Эти его километровые предложения, когда в финале теряется всякий смысл, заложенный в начале. Эта так себе стилистика. Правда, есть подозрение, что конкретно здесь имеется заслуга переводчика, причесавшего текст. Но возможно фолкнер все же изменил свой стиль в сторону тягомотности (ой, простите, постмодерновости), так же, как и в. вулф в свое время.

Тут, конечно, интересно было читать об американском юге. В котором, без сомнения, существовал ккк и прочие расистские примочки. Но при этом старый черный кучер и по совместительству слуга на все руки со своими родственниками сидят на шее у белых хозяев, отлынивают от любой работы, диктуют им правила хорошего тона, разводят их на деньги. И белые господа жрут все это, практически не сопротивляясь.
То есть налицо махровая наглость, лень и при этом необычайно высокие запросы угнетенного населения в америках. Впрочем, и сейчас ничего не изменилось.

В этой книге заметила очень четкое разделение женского и мужского мира у фолкнера. Причем, в каждом из них свои плюсы, минусы, плюшки. И пересекаются они довольно редко. Ну, чтобы продолжить род, например, и снова в разные стороны, по своим интересам. Несовместимые химические вещества, в общем.
Как-то даже вспомнился в антитезу т. уильямс со своей нетрадиционной ориентацией и любовью к женскому миру и женщинам. Потому что фолкнер здесь однозначно выступил воспевателем мужского мира.

Настолько мужского, что просто смех какой-то. Вот, например, главгер приезжает в гости. Старик - дважды вдовец, пять или шесть сыновей-бобылей и черная кухарка. Охота, всякий промысел, горы собак и прочего добра. И все они с тайной уверенной надеждой смотрят на самого младшего, который таки должен ожениться и продолжить род. Этакое своеобразное принесение в жертву, ибо кому-то же надо отдуваться, пока остальные наслаждаются свободой.

Ну, и братская любовь. Она до такой степени близкая, что прямо призадумаешься. И никто, и ничто, даже любовь к женщине, даже смерть жены и ребенка, не смогут поколебать, победить скорбь по брату, погибшему на войне. И никакой женщине не стать важнее любимой сестры.
Интересно, что фолкнер совершенно умалчивает, почему брат главгера сам кинулся чуть ли не на таран, под пули вражеского летчика. То есть поступок кажется совершенно необъяснимым, казалось бы. Но... главгер вернулся в часть из отпуска, оженившись. Оженившись. Хаха.
А до этого близнецы делили жизнь на двоих, все делали вместе. То есть женщины в орбите их существования, наверное, были, но не так глобально с кольцом, фатой и беременностью. Ну, и вот... в результате оказывается, что главгер скорбит по брату, и больше никто и ничто его не волнует.

Впрочем, глобально побеждает, пожалуй, все-таки женский мир. Может быть, потому что именно женщины умеют ждать и терпеть, и являются хранителями жизней и рода, как бы там ни брыкались мальчики со своими войнами и прочими игрушками, опасными для их жизни и здоровья.