Памяти памяти

Наиболее расхваливаемой именитыми критиками книгой из вышедших в финал «Большой книги 2018» является, пожалуй, «Памяти памяти» Марии Степановой. Похвалы умнейших литературоведов – это, конечно, хорошо. Но простой человек должен призадуматься: если ему не понять даже содержания похвал, то что он поймет из самой книги?
Посмотрите, например, на такую фразу из рецензии Льва Оборина: «Герои мировой культуры, от четырехглавого пантеона русских поэтов XX века до известных, но для русского читателя маргинальных западных фотографов и художников, образуют в «Памяти памяти» сложную констелляцию…» На этом месте я сломался и окончательно почувствовал себя некультурным быдлом. Для которого, разумеется, такие умные книги не предназначены. Но раз уж влез, то выскажу некоторые соображения.
Начну с названия. Поэту, они люди такие, непростые. Потому и выражаются непросто. А меня вот даже Word подчеркивает красным повторяющееся слово. Разумным объяснением может быть предположение, что это всё-таки два разных слова. Первое – просто множественное число от «память». Второе – единственное число, но уже в родительном падеже.
Далее к содержимому. Изначально складывается впечатление, что автор просто пытается пересказать историю своих предков. Начинается всё с интригующих находок в архиве умершей тетке. Потом следуют поездки «по местам боевой славы» предков. А дальше…
Дальше связь между автором и мной рвется. Мария Степанова остается сама по себе, я предоставлен сам себе. Какие-то эссеподобные вкрапления-рассуждения о том, что такое память вообще, описание старых вещиц своих предков, словесные же описания фотографий, какое-то неубедительное объяснение, почему описания лучше самих изображений. И так далее, и тому подобное, и еще более вольный полет мысли. Что там к чему – это уж пусть высокоумные литературоведы разбирают. А я выключился.
Что тут еще сказать? Сам текст меня не порадовал. Не любят нынче писать простым русским языком, всё норовят с подвывертом да со злоупотреблением словесными конструкциями. Писать так, как это делали классики, наши современные авторы считают уже ниже собственного достоинства.
Суть самой книги не вызвала (допускаю, что в силу отсталости) никакого интереса. По сути с творчеством Марии Степановой я совершенно незнаком. Ну, видел ее пару раз по телевизору. И всё. Стихов или других текстов не читал. Поэтому непосредственно личность автора, ее мысли на любую тему, хоть и про память, не являются для меня интересными по умолчанию. Заинтересовать же, увлечь меня автор не пожелала – дело абсолютно хозяйское.
Вполне допускаю, что многие найдут тут что-то для себя привлекательное. Либо от нежелания выглядеть глупыми на фоне высших похвал от знатоков. Либо искренне. Либо от интереса к личности автора. Тут тоже дело хозяйское.
Я не нашел ничего. Может быть, плохо искал. Но уж больно ловко прибито на корню всякое желание искать тщательнее.

5 из 10

Чтение занятное, но с текстом я не справилась. Как говорится, наводит на мысли, только непонятно на какие. Может быть, слишком умная книжка для меня.

Это удивительно-вещественное чтение. Опираясь на документы, утраченные или сохранившиеся вещи, предметы искусства, описания мест, Степановой удалось зафиксировать движение мысли интеллектуала, всей ветви размышлений и ассоциаций, которые проделываешь в путешествии в себя. При этом - попытка рассказать о том, чего не можешь знать наверняка, но при этом не хочешь придумывать. Хорошо, что появилась такая русская книга, может быть, после такого текста, писатели оставят бесполезную "ностальгию", вылезут из прошлого, и начнут работать с настоящим.

Книга, с подозрительно синхронной оперативностью расхваленная практически всеми маститыми бук-критиками. Действительно очень неплохая. Много «твёрдой» (плотно овеществлённой) памяти; довольно много любопытных мыслей о памяти «летучей»; чуть слишком много (на мой вкус) языковых подвывертов, вот этой вот клёклости-пористости-дырчатости-и-духовитости, которой грешат многие наши переводчики иностранной литературы, взявшиеся писательствовать на родном языке. Даже странно, что всё это вместе взятое... как бы точнее передать... в итоге соотносится с эталонным текстом Зебальда (который упоминается автором в качестве путеводной звезды) примерно так же, как витринка школьного музея - с той самой коробкой Корнелла.

На любителя. Не дочитал до конца. Много воды под водой. В сухом остатке - ноль. Не стал время тратить на чтение этой книги.

с этой книгой не хочется разлучаться: автор бережно, вдумчиво, терпеливо ведет тебя за руку по лабиринту закоулков Памяти – личной, общей, мировой, твоей собственной, в конце концов. и как же жаль, когда эта щемящая прогулка подходит к концу...

Книга - вопрос, поскольку каждый решает сам, можно или нельзя написать о своём роде. И если писать, то как соединить крупицы своих воспоминаний, их рассказов и ощущение ими их времени. Как собрать исторические факты, но не превратить их в декорации и не потерять родовое восприятие мира... Поэтому и книга сложная: в чтении, понимании, восприятии. Но именно это заставляет задуматься. Спасибо автору.

Очень сложное для понимания и запутанное чтиво. По структуре и стилю текста была уверена, что автору больше 60, а может и все лет 80. Такой интерес к не просто старинным, а устаревшим и несовременным вещам. Некоторые рассуждения занятны, например, о массовой фотографии, некоторые наблюдения актуальны и про сейчас. Но в целом можно было бы и попроще. А так в бразильских перепетиях , кто кому двоюродный племянник, запуталась уже к половине текста. Не осилила

Встреча с самим собою. Удивительное путешествие памяти сквозь весь 20ый век. Очень важное произведение для каждого, кто задается вопросом «что есть я».

Читала эту книгу, но мне она показалась пронизанной нарциссизмом и снобизмом