Протокол. Чистосердечное признание гражданки Р

Если надо, сумею сделать «чёрное яйцо», меня в тюрьме цыганки научили — не знаю, зачем мне это знание, но червяка в желтке вы увидите, конечно, для этого мне достаточно вашей внушаемости и маленького кусочка резиночки — такой, какими деньги перевязывают

вопрос от осуждённой женщины из-под Челябинска: «Здравствуйте, мой муж взял кредит в банке, я его за это убила, отбываю теперь наказание. Нужно ли мне отдавать за него этот кредит?»
К сожалению, ответ — да.

Программа называлась «На самом деле». Девиз программы Мишка сформулировал сразу, чётко и доходчиво: «В кепку не срать». То есть можно про что угодно, а Лужкова не трогаем.

— Доктор, а эти ваши таблетки несовместимы с алкоголем?
— Ну так. Вы их пейте утром, а алкоголь вечером, но без энтузиазма, пожалуйста.
Хороший доктор.

Мне чуть за полтинник, и жизнь всё время только начинается.

До ельцинского «я устал, я мухожук» оставалось ещё два месяца.

И не объяснишь, что чиновники в России настроены не на решение проблем, а именно на их сокрытие — смысл работы именно в этом, а не в самой работе

й, какой контакт! Это не контакт, а натуральный цукер-леках! Это таки гениальная женщина! Бывшая любовница хера директора Ауслэндербехёрде, она и сейчас бы ею была, кабы он, сучий потрох, не склеил ласты от подагры, потому что не знал нашего Жорика, запиши себе, Олечка, Жорик — выдающийся проктолог. И она таки практикующая румынка! Чтит его память, как, я тебе скажу, Лотман Пушкина!

По молодости я собиралась уезжать, и даже уезжала, но это был Советский Союз, генсеком стал Горбачёв, и я затосковала. Ему всего-то 54 года, быстро не помрёт, как трое предыдущих, будет сидеть всю мою оставшуюся жизнь. Надо же, а ведь он, когда стал молодым генсеком, был на год старше меня, пишущей сейчас все эти турусы на колёсах.
Кстати, я как-то сказала ему, что уезжала из Советского Союза из-за него, потому что у него были все шансы быть генсеком всю мою жизнь. И он сказал:
— Я же жив. Значит, мог бы и сейчас генсеком быть.
И весело засмеялся.
Я сказала:
— Как же хорошо, что вы не генсек.
— Да ещё бы не хорошо. Конечно, хорошо.
Но я очень быстро вернулась, потому что здесь вдруг началась новая жизнь. И я успела всю её прожить, всю новую жизнь, пока вдруг не вернулась старая.

люди, которым есть что сказать, обычно молчат