Исповедь о женской тюрьме

Люди, злые от безденежья и постоянного страха, не подали бы руки на улице, а вопли о помощи расценивались, как сигнал к бегству.

На обед подали суп из вареных кабачков. Ничего, кроме кабачков, в этом супе не было. Пахло это, мягко говоря, несъедобно. Знаю точно, что этот запах будет преследовать меня всю жизнь. Никто не смог проглотить ни ложечки этого варева, как бы голодны мы ни были. Наелся только туалет. Его в шутку называли «Ихтиандр».
— Подождем ужин, — сказала я.
Девчонка засмеялась:
— На ужин будет то же самое. И на завтрак. Здесь рядом какие-то кабачковые поля, и эти кабачки портятся – никому не нужно столько кабачков, поэтому кормят нас ими.
За неделю, которую я провела в транзитной тюрьме, ничего, кроме вареных кабачков, не подали ни разу. Так как продуктов у нас ни у кого с собой не было, то неделю я не ела почти ничего

Свобода это самое ценное, что есть у человека. К сожалению, он ценит ее меньше всего.

Свобода это самое ценное, что есть у человека.

Когда я вышла из тюрьмы, не только мне пришлось приспосабливаться к окружающему миру, но и моим близким и друзьям – ко мне. Чтобы понять, что мне пришлось пережить, они задавали много вопросов, и меня удивило, что истории, которые я рассказывала, были им интересны. Тогда я подумала, почему бы не написать об этом книгу? Оказалось, что сделать это не так просто. Я начинала много раз, не зная, с какой стороны к ней подойти, откладывала и вновь начинала. Эмоций в то время было слишком много. Так книга и зрела в голове на протяжении многих лет. Я опубликовала несколько других книг, и это помогло мне понять, как же написать историю о тюрьме. А еще вселило уверенность, что я смогу это сделать.

Мы не всегда можем делать выбор, лишены возможности делать то, что хочется. Но надо стремиться получить как можно больше прав, возможностей, сделать свою жизнь независимой. Мне хотелось приложить максимум усилий, чтобы больше никогда не чувствовать гнета других людей, не ощущать несправедливости, беззакония, собственного бесправия.
Будущее теперь рисовалось очень радужным. Оно словно манило яркими красками и удивительным волшебным светом. Я верила, что теперь все в моей жизни будет хорошо, что мир прекрасен, и что в нем есть место для добра и справедливости. Возможно, их надо заслужить, но они есть, и на каждого подлого человека найдется несколько достойных. Так, мне все время попадались хорошие люди – и охранники, и конвойные, и сокамерницы и просто парень с мороженным. Они словно посланники света, хотели загладить вину недобрых людей

Смогу я когда-нибудь поделиться пережитым с тем, кто не прошел через то же что и я? С тем, кто не страдал? Вряд ли. Разве это объяснить? Да и нужно ли это кому-то? Ведь жизнь людей здесь так проста. Они горюют по пустякам, переживают из-за нехватки новой тряпки или телефона. Не видят того, что подарила им природа. Они не понимают главного – счастья свободы. Мы рождены с ней, с ней должны умирать. Каждый день и каждую ночь, каждый миг надо осознавать это, упиваться свободой, вдыхать ее, и не дать никому ни малейшего шанса её отобрать.
Разве не получила я бесценный опыт? Теперь я смогу каждый день смотреть свысока на незнающих о своем счастье людей, буду радоваться тому, что стираю белье и мою пол, что несу тяжелую сумку с рынка и стою в очереди в магазине.

Суд начался. Как же разительно он отличался от первого судилища! Я впервые увидела работу Защитника. Теперь все выглядело иначе. Если на первом суде мы с братом были монстрами, нам не давали и слова молвить, и все внимание было приковано к потерпевшему, мнения которого спрашивали по каждой мелочи, то теперь в монстра превратился потерпевший. Наш адвокат выставила его и его группу в крайне неприглядном свете. Что это за секретное и важное задание, которое они бросили, как только увидели кричащую молодежь? Где документы, подтверждающие это задание и то, что они вообще должны были там находиться?

Брат прислал кофе, я ему – хороших сигарет. Обсудили нового адвоката. Как выяснилось, никто из нас уже не верил в способность адвоката вытащить нас отсюда. Те люди, что напали на нас, перегнули палку, поэтому приложат все усилия, чтобы нас не отпустили. Слишком много шума вокруг нас и милиции. Только ленивый не обсуждал произошедшее. Каждый знал шутку о восемнадцатилетней девочке весом в сорок кило, раскидавшей спецподразделение «Сокол», в котором были самые тренированные бойцы. Представляю шуточки, которые сыпались на потерпевшего и его друзей. Но теперь у них не было другого выхода, кроме как гнуть свою линию и дальше.

государственного назначают только тем, у кого тяжкие преступления.