Окна во двор

Невозможно быть счастливым, когда плохо всем, кого ты любишь

Короче, где-то на генетическом уровне в нашем роду заложена феноменальная стрессоустойчивость, и, к сожалению, она мне не передалась.

По-моему, это такое предательство – вырасти и перестать понимать себя-подростка. Если это с тобой случилось, тебе лучше никогда не садиться за мемуары.

Если ты не разберешься со своими чувствами к людям, а я не встречу любимую девушку, давай лет через двадцать заключим брак, усыновим детей и будем так жить, но без гейства?

Я искренне постарался не рассмеяться, и у меня бы получилось, если бы за моей спиной Слава не прыснул от смеха. Мы оглянулись на него, и он извинительно махнул рукой.

– Простите, просто я никогда не слышал ничего более гетеросексуального, – пояснил он.

Я уставал от жизни в декорациях, Канада казалась мне огромным яблоком из супермаркета – красным, с блестящей восковой кожурой, идеальным снаружи, но безвкусным внутри. Россия – это яблоко с бабушкиной дачи, пускай червивое, зато свое.

– Интересно, о чем может рассказать человек, который все время молчит.

На свадьбу он надел темные джинсы и черную футболку с надписью: «Горжусь Россией», которую купил в переходе за двести рублей.

– Ты это всерьез? – спросил я, когда он выбрал ее в качестве свадебного наряда.

Ваня деловито ответил:

– Слава сказал, что это постирония.

– Нет, я люблю свою работу и бóльшую часть времени не жалею о своем выборе, но жизнь полна ситуаций, которые невозможно предугадать. Поэтому… Становись кем хочешь, и будь что будет. Вот что я пытаюсь тебе сказать.

Может, все наоборот?

Может, руки – это рот,

Может, окна – это двери.

Может, сосны – это ели,

Пути прямо – поворот,

Если любит – значит, бьет.

Может, спуски вниз – восстанье,

Может, смерть – это дыханье,

Может, в венах бьется ртуть,

Отобрать – это вернуть?

– А тебя назвали как животное, но я же не говорю про тебя: «А, это та злобная кошка»!