Эрик Хобсбаум

Эпоха крайностей. Короткий двадцатый век (1914–1991)

Notify me when the book’s added
To read this book, upload an EPUB or FB2 file to Bookmate. How do I upload a book?
  • Ирина Филипповаhas quoted4 years ago
    Такое общество, состоящее из сборища эгоцентричных, думающих только о своих собственных интересах индивидуалистов, которых в других условиях нельзя было бы объединить вместе, как раз и подразумевает теория капиталистической экономики.
  • Ирина Филипповаhas quoted4 years ago
    Третья трансформация, в некоторых отношениях самая болезненная, — это разрушение старых моделей социальных взаимоотношений, повлекшее за собой разрыв связей между поколениями, то есть между прошлым и настоящим. Это особенно хорошо видно на примере наиболее развитых капиталистических стран, где ценности абсолютного асоциального индивидуализма являются преобладающими как в официальных, так и в неофициальных идеологиях, хотя те, кто их придерживается, зачастую сожалеют об их социальных следствиях. Сходные тенденции, усиленные разр
  • Роман Петуховhas quoted4 years ago
    короткий двадцатый век”, длившийся с 1914 года до конца советской эпохи
  • translatekphas quoted2 years ago
    Как правило, типичный французский ученый 1930-х годов симпатизировал Народному фронту и активно поддерживал движение Сопротивления во время Второй мировой войны, что делали очень немногие французы. Типичный ученый-беженец из Центральной Европы враждебно относился к фашизму при всем своем равнодушии к подобным вопросам. Ученые, оставшиеся или не сумевшие покинуть фашистские государства или СССР, конечно же, не остались в стороне от политики своих стран, хотя бы потому, что политика им навязывалась, как приветствие “хайль Гитлер” в Германии.
  • translatekphas quoted2 years ago
    Неофициальные рабочие и социалистические движения, включая некоторые массовые коммунистические партии, порой срастались с общинами, в которых действовали; так было, например, в шахтерских поселках. Но, с другой стороны, все правящие коммунистические партии по определению являлись элитами меньшинства. “Массы” принимали коммунизм отнюдь не по идеологическим соображениям; они просто сравнивали, какие материальные блага мог предложить коммунизм по сравнению с другими общественными системами. Как только стало невозможно изолировать граждан от контактов с иностранцами или даже информации о жизни за границей, отношение к коммунизму сделалось скептическим.
  • translatekphas quoted2 years ago
    В отличие от русского коммунизма, китайский коммунизм практически не имел прямого отношения к Марксу и марксизму. Это “послеоктябрьское” движение шло к Марксу через Ленина или, точнее, через сталинский “марксизм-ленинизм”. В познании марксизма сам Мао в основном опирался на сталинский “Краткий курс истории ВКП(б)”, изданный в 1939 году. За “марксистско-ленинской” оболочкой скрывался исконно китайский утопизм, особенно ярко проявившийся во взглядах самого лидера китайской революции, который получил традиционное китайское образование и впервые побывал за границей, только став главой государства.
  • translatekphas quoted2 years ago
    Иранская революция стала первой революцией, задуманной и победившей под знаменем религиозного фундаментализма. На месте свергнутого режима она утвердила популистскую теократию, провозгласившую своей официальной программой возврат в VII век нашей эры, во времена хиджры, когда был написан Коран. Революционерам старой закалки все это казалось не менее странным, чем если бы папа Пий IX встал во главе революции в Риме в 1848 году.
  • translatekphas quoted2 years ago
    Претензии на обладание некоей негритянской, индуистской, русской или женской истиной, непонятной и необъяснимой для чужих, были обречены за рамками организаций, чьей основной задачей было формирование таких взглядов. Исламские фундаменталисты, изучавшие физику, не занимались исламской физикой, а еврейские инженеры не осваивали инженерные науки по-хасидски. Даже такие культурные националисты, как французы и немцы, поняли, что общение в глобальной деревне требует освоения общемирового языка, подобного средневековой латыни, каким в настоящее время стал английский. Мир, разделенный на гомогенные этнические участки вследствие геноцида, массового изгнания и “этнических чисток”, вновь становился гетерогенным — из-за миграции людей (наемных рабочих, туристов, бизнесменов, технических специалистов) и стилей жизни; благодаря глобализации экономики. Именно это произошло со странами Центральной Европы, подвергшимися этническим чисткам во время и после Второй мировой войны. Это неизбежно будет происходить снова и снова в нашем урбанизирующемся мире.

    Национализм обречён.

  • translatekphas quoted2 years ago
    В начале 1980-х годов банки охватила настоящая паника: самые крупные страны-должники Латинской Америки, включая Мексику, не могли больше выплачивать проценты. Западная банковская система оказалась на грани краха, поскольку в 1970-е годы некоторые крупнейшие банки, инвестируя хлынувшие на Запад нефтедоллары, ссудили столь огромные суммы, что их ожидало неминуемое банкротство. К счастью для богатых стран, три латиноамериканских крупнейших должника действовали порознь, что позволило заключить с ними отдельные соглашения об отсрочке платежей. Банки при поддержке своих правительств и международных финансовых структур выиграли время, постепенно списали утраченные активы и обеспечили себе платежеспособность. Долговой кризис не был преодолен, но уже не представлял смертельной угрозы. Это был, по-видимому, самый опасный момент для мировой капиталистической экономики со времен Великой депрессии 1929 года.
  • translatekphas quoted2 years ago
    Одним словом, советская система была направлена на скорейшую индустриализацию очень отсталой и неразвитой страны, исходя из предположения, что ее граждане будут довольствоваться уровнем существования, гарантирующим социальный минимум, и жизненными стандартами, годящимися лишь для того, чтобы не умереть с голоду.
fb2epub
Drag & drop your files (not more than 5 at once)