Кир Булычев

Как стать фантастом

Notify me when the book’s added
To read this book, upload an EPUB or FB2 file to Bookmate. How do I upload a book?
  • forgetenothas quoted9 years ago
    По натуре своей я не боец. Раз уж я жил в нашей стране, то ходил на работу в институт и был уверен, что помру при недостроенном социализме. Как и любой фантаст - я не пророк.
  • Vyacheslav Lyashukhas quoted9 years ago
    Я до сих пор не отказываюсь от мечты завести записную книжку.
  • MarinaChehas quoted9 years ago
    Аркадию Стругацкому, который тоже заходил раз или два, почетного места не доставалось, потому что он был начинающим и еще не понимал, насколько велик.
  • forgetenothas quoted9 years ago
    Заметного следа в кинематографе я не оставил, но значительный кусок своей жизни, лет десять, провел в мире кино.
  • forgetenothas quoted9 years ago
    Иные великие поэты пишут первые строчки, потому что влюбляются в сверстницу или ее тетю. Меня же подвигнули на творчество гланды.
  • forgetenothas quoted9 years ago
    Я стараюсь никогда не отражать в прозе собственные воспоминания или переживания. Неловко.
  • forgetenothas quoted9 years ago
    я никогда не был знаком со старшими коллегами, и ни один писатель не поил чаем резвого мальчонку и не передавал мне лиру. Я и сейчас знаком с немногими писателями.
  • Макс Черепицаhas quoted4 years ago
    Правда, на рубеже девяностых годов, когда система рушилась, Эдуард Хрупкий, бывший тогда председателем совета по приключенческой и фантастической литературе Союза российских писателей, позвал меня участвовать в комиссии в качестве его заместителя по фантастике, чтобы какие-нибудь плохие люди не захватили этот пост. "Но я же не член СП! пытался я отговориться. - Это все равно что стать секретарем райкома, не будучи членом партии". "Это ненадолго, - решительно ответил Хрупкий. - Я знаю, что делаю".
    Моя общественная деятельность в роли беспартийного секретаря райкома завершилась скоро. Бывшие еще в силе молодогвардейцы тут же организовали мое уничтожение, и в Союз пошли письма и телеграммы из провинции с требованием навести порядок. Я помню элегантное письмо от имени красноярских писателей, подписанное их главой, в котором, в частности, говорилось: "Кир Булычев человек неизвестной национальности, окруживший себя лицами всем известной национальности".
    ...Мы все время от времени рвали на груди тельняшки и восклицали: "Вот наступит свобода, тогда мы будем писать, что хотим, будем печатать, что считаем нужным, а кроме того, в нашей стране откроются десятки замечательных фантастических журналов!" Но в то же время, как я, так и мои коллеги, до конца восьмидесятых годов были уверены, что проживем жизнь и умрем при продвинутом социализме в Советской империи.
    И вдруг все рухнуло.
    И не стало империи.
    И мы бросились к письменным столам?
    Ничего подобного.
    Возникли два фактора, которые стали совершенно неожиданными и решающими для будущих событий.
    Во-первых, сами события в стране оказались настолько фантастичны, что превзошли даже ту антиутопию, в которой мы раньше проживали.
    Во-вторых, открылись двери, и в страну хлынула могучим потоком американская массовая литература, американское массовое кино. И этот поток в мгновение ока смел с лица Земли наши фанерные домики.
    Мы-то думали, что наш, советский читатель - самый умный, благоразумный и интеллигентный в мире.
    Оказалось, что постсоветский человек - существо, чуть-чуть обогнавшее в развитии неандертальца, и хочет читать лишь "крутые" триллеры.
    Любопытно, что в нашем открытом, свободном мире в первые год-два его существования появилась лишь одна фантастическая повесть с попыткой заглянуть в будущее страны, но написана она была не "своим", фантастом, а человеком со стороны, журналистом Кабаковым. Называлась она "Невозвращенец".
  • Макс Черепицаhas quoted4 years ago
    То есть я придумал себе (или они сами придумались) направления: это юмористическая, пародийная фантастика в новеллах о городке Великий Гусляр; фантастика обыкновенная, которая чаще именуется "научной фантастикой"; и, наконец, фантастика для детей - повести об Алисе Селезневой.
    Постепенно я завоевал репутацию "доброго сказочника". Это была утомительная репутация, потому что в те годы я мог издаваться лишь в "Детской литературе", а если просил вставить в план книгу взрослой фантастики, заведующая редакцией Майя Брусиловская печально вздыхала: Игорь, пойми, в очереди на издание стоят десятки достойных фантастов, и все пишут для взрослых. А вот в детской фантастике у нас пробел - только Крапивин да ты. Напиши еще одну книжку про Алису, и мы ее в будущем году издадим.
  • Макс Черепицаhas quoted4 years ago
    Мое поколение фантастов я бы назвал вторым после "Стругацкого призыва". Мы опоздали всего на пять - семь лет, но первые наши рассказы были напечатаны к концу шестидесятых годов, то есть на закате оттепели. А вскоре по нам ударила волна репрессий "мягкого типа". Или ты будешь писать как положено, или не будешь печататься.
    Мы были менее талантливы, чем Стругацкие, но печататься хотелось так же, и ттоэтому поколение искало паллиатива.
    Мы не замахивались на мировые проблемы и судьбы цивилизации. Но при том никто из нас не воспевал коммунистические идеалы. Жили в своих экологических нишах, но не подличали. Биленкин и Михайлов осваивали космос и искали там ответы на свои вопросы. Парнов с Емцевым большей частью ограничивали себя миром науки. Роман Подольный иронично шутил, Ларионова, Мирер и Шефнер решали моральные проблемы... Конечно, я упрощаю - все писатели второго поколения были сложнее, чем можно сказать в одной фразе. Но при том локальнее, чем их предшественники
fb2epub
Drag & drop your files (not more than 5 at once)